Глава четвёртая. Красивый букет.

 

Мы с Кириллом расположились у меня дома на кухне.

-Слушаю, что было дальше, - сказал мой напарник по раскопкам, отпивая маленькими глотками ледяную минеральную воду из запотевшего стакана.

-А дальше… Я подъехал к дому Нины и погудел три раза, а потом вылез из машины и открыл калитку. Навстречу мне из дома вышла наша знахарка в коротком летнем халатике, улыбающаяся и вся такая… очень стройная и великолепная. Русые волосы спадали на правое плечо уже не в виде косы, а просто свободной струёй. Я вынимаю из багажника корзину с рыбой, сплошь укрытой мокрым листом подорожника, и иду навстречу девушке.

Мы здороваемся, и Нина приглашает меня в дом.

-Вот, Нина, рыбки Вам привёз, -сказал я, показав девушке результаты наших рыболовецких промыслов: лежащую в корзине плотву и лещей.

-Ой, как её много-то! -весело воскликнула она, посмотрев в корзину. - Ну, спасибо, теперь засолю и завялю, будет чем с пивком побаловаться тёмными осенними вечерами. Ну, пойдёмте, угощу вас домашним квасом, расскажете, как вы тут в наших краях отдыхаете. Ваш Гриша идёт на поправку, я ему недавно сменила повязку, и он сейчас заснул. Будем будить?

-Нет-нет, не нужно! -поспешил ответить я.- Сон во многих случаях, тоже лечит.

Мы уселись с Ниной на открытой веранде за столик и стали пить прохладный светлый кисленький ржаной квас, который на такой жаре был как нельзя кстати. Нина рассказала, что рана у Гриши была очень глубокой, что пришлось ей немало повозиться с восстановлением структуры тканей, с мазями, и всем прочим, чтобы пошло заживление, не получилось заражение крови. У её покойной прабабушки были заготовлены сильные средства из корней болотных трав, и отваров сосновых почек, всё это и поспособствовало… Гриша уже может медленно ходить в туалет, опираясь на костыль и палочку, но пока всё же с трудом.

-Знаешь, Кирилл, она сидела передо мной, на некотором отдалении от стола, положив ножку на ножку, медленно тянула квас и смотрела на меня… ну, та-а-акими глазами, что в них невозможно было не прочесть сильнейший половой голод и тоску по нормальному мужчине. Понять её вполне было можно, одна ведь жила… Я лишь не понимаю идиотизм тех, кто утверждает, что любая женщина может спокойно перебороть этот «зуд» своей физиологии, низменный как бы, порочный позыв своей грешной плоти, и не впадать в «развратные» желания, отвлекаясь на благородное вышивание крестиком и поднятие петель нейлоновых чулочков. «Выключать» свою кипящую физиологию, особенно- женскую, наверное, могут лишь какие-нибудь особенные дамы -экстрасенсы. Это же какая энергия! Вон, у латинов с этим много проще. В Аргентине танго придумали, в Бразилии- самбу...

-Ты отвлекаешься, - с улыбкой сказал Кирилл.- Нина стала тебя соблазнять?

-Напрямую… я не сказал бы. Глазами -да, жгла и сверлила, во мне аж всё заиграло, но особых действий не следовало. Ты слушай, что дальше было.

-И?- спросил Кирилл.

-Чтобы увести разговор на нейтральную тему, я стал рассказывать ей о себе и своих друзьях. Ну, насчёт Гришки она уже была в курсе. А о Петре ей сообщил, что он тоже мужик серьёзный, руководит научным отделом крупной строительной фирмы, о себе – что, мол. тоже, то -есть, научный работник, и в свою очередь, попросил рассказать о себе. Она коротко поведала, что родилась и выросла в семье медработников, в небольшом городке дальнего Подмосковья, закончила медицинский колледж и стала работать в местной поликлинике, в лаборатории. А тут её прабабушка-знахарка стала слабеть, ей уже за сотню лет было, жила здесь одна… А у неё случился разлад с женихом. И решила Нина перебраться к старушке, поухаживать за ней, перенять навыки помощи деревенским природными средствами. Приехала, стала ухаживать, учиться знахарской науке, травы собирать, сушить, настаивать, снадобья готовить, отвары, мази. Ну, и лечить людей в округе, конечно. Её отец, ставший уже крупным известным хирургом, человек небедный, дочке высылает ежемесячное содержание, и, в общем всё у неё так… всё в норме. Селяне у неё все поголовно лечатся, причём, успешнее, чем в больничке, которую недавно закрыли. Со своим хозяйством она управляется, курочек держит, сад- огород, и на черта ей другая жизнь в наших цивильных «палестинах»? А вот мужчины, увы, нет… Да, и её взгляд при этом был очень горяч.

Мне от этого взгляда уже как-то не по себе, обращаю внимание на её красивые загорелые босые ножки и говорю:

-Успела красиво загореть, Ниночка! Наверное, вся такая золотистая?

-Да, конечно вся, а кто здесь мешает? – отвечает она. - Вокруг никого нет, лежи голая, под солнышком, да и лови загар. У меня в огороде раскладушка стоит, как выпадет свободная минутка среди дня, так разденусь, лягу и – вот уже вся «золотая». Двух- трёх дней достаточно, -добавляет девушка, и, нисколько не смущаясь, сдвигает подол халата высоко, почти до паха, до самых нескромных своих мест, показывая на ножках ровный загар. Потом оборачивается и ахает:

-Ой, а рыбу-то нужно убрать в морозилку! Я про неё и забыла. А то на жаре испортится. Поможешь мне отнести её на кухню?

Я подхватываю корзину и следом за Ниной иду из веранды в кухню. Там ставлю рыбу на пол. Присел на корточках перед корзиной и, подняв голову на Нину, спрашиваю:

-Сразу в морозильную камеру будем рыбку закладывать, или ты её сначала обмоешь? – задаю вопрос хозяйке.

-Здесь прохладно, - отвечает она. –Конечно, сначала промою водой, оставь, это я сама потом. –И, прислоняясь попой к краю стола, не спеша начинает расстёгивать пуговицы халатика. Расстегнула, полы в стороны раскинула, вижу: под халатиком у неё - ничего… Вид голого крепкого, загорелого девичьего тела «опалил» меня жарким пламенем. Изумительной красоты было её тело… струящаяся вниз тёмно-русая полоска волос под животиком… припухшие губки… в общем, Кира, это был полный отпад! Я поднимаюсь с корточек в рост, Нина сразу обнимает меня за шею, крепко прижимается всем телом, мы целуемся и, чувствую, что девушка уже начинает медленно опускаться спинкой на стол, увлекая меня на себя, чтобы нам лечь и… сам понимаешь. Ножкой сзади обняла, ремень брюк на себя потянула. Кровь мне бьёт в голову, я хватаю ладонью её между ног… крепко хватаю, уже и лобковую косточку чувствую… уже предвкушаю сладостные моменты единения, так сказать, Ин и Янь... И вдруг слышу за дверью кухни скип половиц и стук палки. Голову сразу обжигает мысль: «Гришка проснулся! Ё-ппэ-р-с-тэ!Сейчас сюда войдёт!..» и резко принимаю вертикальное положение. Нина тоже поднимается, достаёт ножками пола и начинает быстро застёгивать пуговицы халата, быстро шепчет мне:

-Присядь над корзиной! Быстрее! – Короче, «изображаем конспирацию». Тут дверь открывается и в кухне показывается лохматая голова Григория, физиономия заросла густой чёрной щетиной. Он в одних трусах, опирается на костыль и палку. Улыбается и говорит:

-Ух ты, у нас гости? Привет, Костян! Навестить приехал?

Я что-то бормочу в ответ, пытаясь на лице изобразить радостную улыбку, а Нина быстро берёт себя в руки и говорит больному:

-Да, беспокоятся твои друзья о тебе, Гриша. Рыбы нам наловили. Ты в туалет? Давай, осторожнее только, мы сейчас с Костей рыбины в морозилку выложим и будем ждать тебя в твоей комнате.

Ну, что дальше рассказывать? Мы Грише помогли снова улечься, посидели, поговорили, и я засобирался обратно, к Петру в дом. Нина вышла на веранду меня провожать. Я спросил её, когда нам будет можно приехать его забрать, если он уже может ходить, ведь парень тоже хочет рыбачить. Нина посмотрела на, висевший на стене календарь, подумала и ответила:

-Дней так через пять, не раньше. Вы же пока не собираетесь домой уезжать? – И назвала число, когда можно будет нам с Петром за нашим другом приехать. Я ответил, что приедем, и обязательно отметим Гришкино исцеление с вином, песнями и свистоплясками. Нина улыбнулась, назвала меня юмористом и вдруг добавила с жаром в голосе:

-Ну, давай хоть поцелуемся, если… пока не получилось! –И быстро обняла меня, прижала к себе с силой и ах… начали мы с ней целоваться! А наши руки… они вообще с ума сошли! Я, помню, ей халат поднял до самой шеи, всё тискал, тискал, ласкал, мял её тело, как и она моё. Под халатом ведь у неё ничего не было... Еле оторвались друг от друга, и я, нетвердо шагая, от всех таких впечатлений, пошёл к машине.

-Твой Петя, небось, слюной изошёл, когда ты ему отчитался о визите? –с любопытством спросил Кирилл

-Нет, я ему много не рассказывал. Зачем? Доложил, что навестил, что Гриша поправляется, рассказал ему о Нине, как она сюда попала и заменила на деревне покойную знахарку.

-А потом, через пять дней, был банкет? -снова спросил Кирилл.

-Да. Я, перед тем, как ехать за Гришей, у его соседки, старушки, попросил букет цветов для Нины, в благодарность за её старания. Бабулька с радостью мне нарезала со своего цветника розочек, и получился неплохой букет - они все там Нину очень уважают за помощь и доброту. Там в деревне остались одни старики, молодёжь вся разъехалась, кто куда. Мы взяли с собой кое-что из своих съестных припасов, вяленой рыбки, а их спиртного в местном магазине купили только пару бутылей шампанского, потому что побоялись нарваться на палёную водку и коньяка и травануться. Приезжаем. Нина уже на веранде стол накрывает, наблюдаем, что её пациент уже более-менее без палки ковыляет, хотя прихрамывает. Нина розам очень обрадовалась, чмокнула нас в щёчки, а потом нам с Петькой говорит:

-Я думала, что вы пораньше приедете, баньку истопила, а сейчас там вода уже приостыла. Но всё равно, не хотите помыться? Попарится не получится, а просто помыться сможете. Ступайте, освежитесь, а я пока на стол соберу.

Мы пошли, помылись, возвращаемся, а на столе уже – полный антураж: жареные куры, рыба, салаты, картошечка и ещё много чего. Гришаня помогает ей тарелки расставлять. Мы достаём шампанское, ставим на стол, и тут Нина удивляется:

-У нас будет только одно шампанское? А под такую закуску ничего по -крепче не купили?

-Так водку здесь у вас опасно брать. Небось палёная, ацетоном разбавленная, -отвечаем мы. Чтоб ты уже нас всех лечила?

-Ну, ладно, шампанское - так шампанское,- говорит она, пожав плечами, а сама, вижу, как-то хитро улыбается. - Садимся! - приглашает хозяйка.

Сели, выпили по стакану шампанского, закусили курятинкой. Вскоре Нина встаёт и через минуту приносит на стол большой четырёхгранный штоф, примерно на литр, приятного золотистого цвета. Поясняет нам:

-Это очищенная самогоночка, настоенная на зверобое. Градусов под шестьдесят будет, но пьётся легко. Попробуем?

Мы как жахнули по полстакана этого напитка, так у нас троих- глаза в кучку! Так «захорошели»- описать нельзя. Загалдели, зашумели, полезли Нину в губки целовать, благодарить за успешное лечение. Она-то сама выпила немного, чуть пригубила. Но захмелела. А когда Петька Грише стал увлечённо рассказывать, как мы рыбу ловили, да как удочки закидывали, да как подсекали, да какую большую таскали, Нина мне тихо сжала руку выше локтя и прошептала:

-Пошли… Пусть они беседуют, а мы сходим кой-куда. - И кивает мне, чтобы я шёл за ней в дом. Я быстро поднялся, не привлекая особого внимания моих ребят, и пошли мы с Ниной в её спальню. Миленькая такая прохладная комнатка. А там… Нина быстро разделась, помогла мне раздеться и легла, потянув меня на себя. Прошептала мне :

-Чистенький, вымытый, иди ко мне…натосковалась я без мужчины!

И получилось у нас, Кирилл… всё очень замечательно, подробности, думаю, тебе не нужны. Мы недолго с ней пробыли в спальне, не одни же были в доме, в доме, но «французский поцелуй» она мне всё же успела сделать… такой сладкий!

-Современная женщина сегодня без этого пикантного элемента в сексе не обходится,- усмехнулся Кирилл. - И как среагировали на ваше исчезновение твои друзья?

-Мы вернулись, и они по хмельному делу нам сразу вопрос в лоб:

-Куда это вы ходили?- Нина ответила:

-Я… Косте фотографии покойной бабушки показывала, пока вы с Гришей про рыбалку судачили.

Петька ей сразу:

-Ой, а мне те фотки посмотреть можно?

-Пошли! - говорит девушка невозмутимым тоном, и они с Петром тут же исчезают. А мы с Гришаней сели продолжать пить-есть-закусывать.. Конечно, оба догадались, чем занимаются Петя с Ниной. Я Гришку спрашиваю:

-Ты с ней был?

-Был, -ответил он. - Но, знаешь… я понял, что особенно её не впечатлил. Тем более, что нога была в бандаже… И вообще, я наверное, не герой её романа. Может, вы с Петькой окажетесь больше в её вкусе.

Короче, Кирилл, вот так и получилось у нас в «домике в деревне». Хмель всех раскрутил, и Нина, грешным делом, пригласила к себе в спальню уже нас с Петей. То-есть были уже… втроём. Да и не раз. Погуляли, короче. Танго втроём, да в таких вариациях - мама не горюй! А ты говоришь!

-Да… У разных женщин могут быть разные предпочтения, - ответил Кирилл. - Похоже, её долгое женское одиночество сыграло не последнюю роль в вашем хмельном «дивертисменте». А,с другой стороны, кому что вы были должны? Умная женщина с нестандартным, незашоренным мышлением имеет право на свои предпочтения, что, когда и с кем ей хочется.

-Именно так! -ответил я и мы оба рассмеялись.

-И часто потом вы с Петром навещали вашу целительницу?

-Да раза три потом было точно. И каждый раз привозили девушке букет красивых цветочков. А Григорий с успехом навёрстывал в рыбалке упущенное время.

-Кавалеры вы, однако, -сказал Кирилл, почесав бровь, и мы снова рассмеялись.

 

КОНЕЦ.