Легенда рода

 

Шаровщина. Имение Олельковичей

Только в Шаровщине почувствовала Агнеша, что начинает приходить в себя. Она всё ещё не отпускала надолго от себя Басю, то и дело обнимая дочку, словно пыталась убедить себя, что это не сон, девочка здесь, рядом и кошмар закончился. Бася, к всеобщему удивлению, подружилась с Ежи, но ещё больше удивляло, что она слушалась рыцаря, он стал для девочки непререкаемым авторитетом. Никто не знал, что у рыцаря и Баси был секрет, он пообещал научить её стрелять из лука и владеть мечом.

– Однако нужно подрасти, – сказал Ежи и сделал зарубку на косяке двери своей комнаты: – Вот до сих пор… и слушаться взрослых.

И Бася почти ежедневно бегала к зарубке, примерялась, и очень огорчалась, что растёт медленно. Только слушаться и не проказничать у неё не совсем получалось. Но Броня стала её подружкой, постепенно девочка освоилась, и Чеся однажды отметила, что Броня впервые улыбнулась и уже не плачет по ночам. Да и белка при первом удобном случае убегала от Баси к ней.

Лялюша тоже перевезли в Шаровщину, но он не вставал с постели, Веста запретила; хотя князь чувствовал себя лучше, она обещала, что скоро он окрепнет, а пока нужно полежать и принимать настой. Но прежняя энергия не вернётся. Отдых, спокойная жизнь – и никаких тревог, или приступы возобновятся, таким было наставление Весты. Лекарство она делала сама, по записи из книги Гиппократа. Это был очень дорогой настой, к мёду добавлялись заморские орехи и сушеные фрукты нескольких видов, всё это перемешивалось, настаивалось, и князь принимал лекарство ежедневно.

Полоцк

Прошла неделя, похоронили тёщу БорисОвича, Аделаиду Потоцкую и после пасхи планировали свадьбу Милюты и Белославы. Ждана жить пригласил к себе Милюта, хотя, когда Белослава, увидев Ждана, бросилась к нему на шею, он оторопел. Но девушка познакомила их и сказала:

– Это самый близкий мне человек, из родни.

Милюта принял его как брата. А потом узнал, что Ждан, вообще единственный, кто остался из близких у его невесты Белославы, всё селение погибло. Горевала девушка, но прошлое не вернуть. Она уже стала хорошей лекаркой, лечила в монастыре самостоятельно всех, кто обращался в лечебницу. И давно приняла крещение.

Весна неумолимо приближалась, развезло дороги, и однажды днём лёд на Эридане затрещал, а к вечеру начался ледоход. Значит, скоро в Полоцк начнут приходить корабли. Таял снег, вода бежала днём ручьями, начался паводок.

Вильно. Замок Сапегов

Ромка оставался в замке. Владек, сказал ему, что отправится на приём к королю, и рассмеялся: глаза у мальчишки увеличились в два раза. А Ромка подумал, как же ему повезло, такой знатный рыцарь, знаком с самим королём, – и стал его опекуном и другом. Рыцарь оставил его на попечение повара, с которым Ромка не преминул подружиться. С поваром дружить выгодно, это Ромка знал, бродячая жизнь его многому научила, и он ничего не боялся, только одного, не огорчить рыцаря, чтобы тот не бросил его, поэтому слово Владека стало для мальчишки законом. Когда повар отпустил его погулять (Ромка старательно чистил морковь, лук, чеснок), он, получив гостинец, сладкий пирожок, отправился посмотреть замок: в таком красивом месте он никогда ещё не был. Сначала ходил по коридорам, рассматривал портреты рыцарей и дам, гадая, кто же эти люди, потом решил, что спросит об этом Владека. Когда коридоры закончились, он, осмотревшись по сторонам, тихонько заглянул в комнату и был поражён, в ней стоял великолепный комод, а на нём различные фигурки: лошадки, зайцы, уточки, блестящие, разукрашенные, Ромка даже рот открыл. Ему очень захотелось взять хотя бы одну, даже рука сама потянулась к фигурке медвежонка, но он пообещал Владеку, что никогда больше не будет брать чужое, поэтому, вздохнув, спрятал руки в карман. И услышал шаги в коридоре, они приближались.

«А вдруг зайдёт кто-то в комнату и увидит меня?» – подумал Ромка и мгновенно спрятался под большую кровать. И вовремя: дверь открылась и вошла пани Ангелина. Ромке она сразу, когда увидел её, не понравилась. Она всегда смотрела сквозь него, и глаза этой надменной женщины были нехорошие. Мальчик заметил, что, когда она смотрела на тех, кем он восхищался, а в этом замке он восхищался почти всеми, это же были знакомые Владека, взгляд Ангелины наливался злобой и начинал гореть ненавистью. Он думал, что очень странно, почему никто этого не замечает. Сквозь кружевную оборку покрывала Ромка хорошо видел Ангелину. Та подошла к комоду, села и из-под юбки достала какой-то пузырёк, направила на свет, посмотрела и встряхнула, а потом... заговорила шёпотом сама с собой:

– Твоего Лялюша я уже угостила, тварь, сегодня твоя очередь, – и снова спрятала пузырёк.

– Жаль, что он уехал, но ему хватило, надеюсь, если нет, тогда добавлю в Полоцке, так даже лучше.

Потом она, посмотрев в зеркало на комоде и поправив парик, ушла. Ромка ничего не понимал, но чувствовал, что произойдёт что-то плохое.

– Нужно рассказать об этом Владеку, – решил мальчик. Немного подождав, убедившись, что в коридоре тихо, вылез из-под кровати и шмыгнул за дверь.

 

Продолжение следует