КАМЕННЫЙ ЛОБ
Над кручей могучей с названием «Каменный лоб»
Кружились с утра и до вечера сизые тучи.
У барина жил на подворье весёлый холоп,
Красивый и статный, чуть-чуть озорной и певучий.
Был барин не грозный на вид, но гуляка такой,
Что свет не видал расторопней, похабней, наглее.
С дежурной улыбкой, всегда комплимент под рукой,
В кармашке жилетки бутончик розана алеет.
Но горе той деве, что сразу перечить спешит:
Нередко кровавы у барина были забавы.
Мог втайне от всех он строптивицу взять задушить,
Секирой изрезать. Короче, был скор на расправу.
Однажды холопу Васяте он вдруг приказал
Забраться на Каменный лоб с непосильною ношей.
Шёл с барином вместе холоп на вершину и знал,
Что этот мешок с его любушкой милой хорошей.
И сердце терзалось обидой кипучей и злой,
Оставить мешок, да убить сластолюбца и фата.
Но груз запечатан был накрепко чёрной смолой,
Узлов потаённых на нём было слишком богато.
А барин, казалось, всё ведал и был начеку.
То лестью фальшивой, то окриком злым погоняя,
Да, много холоп молодой повидал на веку,
Был тоже не промах, хоть шёл, тихо слёзы роняя.
Вот высшая точка – прославленный Каменный лоб,
На плоской макушке поставлен мешок, но, однако,
В мечтах представляя врага заколоченный гроб,
На барина бросился резко Васята в атаку.
Успев извернуться, столкнуть с грозной кручи мешок,
Неистовый барин встал в позу, готовый к ответу.
Холоп, между прочим, похоже, испытывал шок,
Отчаянный вопль разлетелся по белому свету.
Руками огромными стиснув холёную грудь,
В долину с обрыва хозяина сбросил Васята.
Но что это? Господи Боже! Кошмар, просто жуть!
Из вида вдруг барин исчез, взмыв за тучи куда-то.
Тут кречет над каменной глыбой вверху закружил,
Агатом блеснул ворон-глаз над отвесною кручей.
Как будто бы кто-то на плато в тот час ворожил:
За кречетом взмыл в небо тёмное ворон могучий.
Недолгой под чёрными тучами схватка была:
Был кречет повержен. Откуда у ворона силы?
Скрипуче прокаркав, расправил два чёрных крыла
И круг облетел над долиною, ставшей могилой.
Затем посидел, отдохнул и сорвался со «лба»,
Взлетел, ликовал, кувыркался и каркал. И что же?
Навряд ли к нему благосклоннее стала судьба:
Внезапно он понял, что стать человеком не может.
Всю ночь просидел бедолага на Каменном лбу,
Шажками вороньими меря ночную обитель,
В тоске и унынии злом проклиная борьбу,
В которой не вышел никак из него победитель.
Под утро немного забылся коротеньким сном,
Проснувшись, заметил: не стала судьба его слаще.
Взлетел в поднебесье он, думая лишь об одном:
Живёт старый волхв одиноко в разросшейся чаще.
Как стрелы направлены ветви в небесную высь,
Замшелые сучья торчат, как корявые пальцы.
Не видно лазейки нигде; ну-ка, лес, расступись!
Дай лёту в свой сумрачный мир молодому страдальцу.
Казалось, волхвом ожидаем был этот прилёт:
Стоял на крыльце покосившейся старой избушки.
Слегка побурчал: - Разлетались тут. Что за народ.
А после Васяту в избу пригласил «на ватрушки».
Внимательно выслушал, бороду гладя рукой,
Затихла мгновенно вокруг вся чащоба лесная.
В усы улыбнулся: - Гляди, расторопный какой
Теперь тебе я расскажу то, чего ты не знаешь.
Зазноба твоя чёрной ведьмой при жизни была,
Тебя привязала к себе ворожбой-приворотом.
Любовь колдовская тебя иссушила дотла,
А с барином были у ведьмы старинные счёты.
Твой барин не промах, он тоже умел колдовать,
Твоими руками хотела его уничтожить.
Да только представить такое могла бы едва,
Что ворона кречет-колдун одолеть вдруг не сможет.
Когда он столкнул с вышины с твоей любой мешок,
В полёте она на тебя наложила заклятье.
Поэтому вскоре на круче стоял женишок
Весь в птичьем обличье и перьях вороньих, как в платье.
Вот то, что случилось сегодня над Каменным лбом,
Теперь тебе ясно, друг мой? Всё вполне объяснимо.
Ведь если б она уцелела, - то вечным рабом
Остался бы ты, а не самым родным и любимым.
И это не всё! Чтоб мученья продлились его,
Закляла она на борьбу вас на долгие годы,
Однако от страха совсем не учла одного,
Что молод ты очень и слишком горяч от природы.
Останься он жив – то извечно велась бы борьба,
Вы стали б людьми и была бы картина иная.
А нынче, мой ворон, увы, твоё дело труба,
И чем тебе можно помочь, я, Васята, не знаю…
***
Мы с папой и мамой в имении старом живём,
В нём очень красиво, уютно, нарядно и ярко.
Но больше всего я люблю прогуляться втроём
В аллеях большого, тенистого старого парка.
Наш парк, будто лес: всё красивее он каждый год,
Тут бегают лисы и зайцы, гуляют лосята.
Здесь ворон-отшельник на дубе высоком живёт,
И все почему-то его называют Васята.
