Кровавое солнце спустило лучи в мою келью.
Дрожит паутинка, тревожась дыханьем утра.
Ликует толпа: этим утром проклятая ведьма
Церковным судом будет предана в лапы костра.

Кровавые слёзы текут по щекам моим белым,
От пыток тюремных безжалостно ноет спина.
Струной до предела натянуты хрупкие нервы.
Предательский солнечный луч возвещает: "Пора!"

И вновь предо мною отеческий дом на задворках
Такого родного, жестокого ныне села,
Забавы невинные милых друзей на пригорке,
И пляски весёлые в свете большого костра.

Ну разве виновна я в том, что его полюбила?
Забыла о плясках, прогулки, родного отца?
В мгновенье любовь эта счастье моё погубила
И мной завладела безумная ревность, тоска.

О, как заслужить мне любовь твою, доблестный рыцарь?
Похитить, пленить огонь чувств моего короля?
Иль в бездну сорваться и в тот же миг насмерть разбиться,
Иль душу продать... Я на всё пойду ради тебя!

Кипит в котелке небольшом приворотное зелье,
Икона закрыта. Дрожит колдовская свеча...
Один лишь глоток, милый мой, и наступит забвенье
И будем мы вместе с тобою до жизни конца!

Вдруг резкий удар разорвал тишину заклинанья.
Жестокие люди вломились в мой терем с крыльца.
"Лови её!" "Ведьма!" "Тащи её в суд на закланье!"
И зелье бежит, не дождавшись обряда конца.

О, люди святые, в своих длинных чёрных одеждах!
В церковном подвале вы предали пыткам меня.
"Покайся же, ведьма!" - шептали мне с мрачной надеждой.
И плакали ангелы ваши, жалея меня.

Любимый мой доблестный рыцарь, конечно, узнал ты
Какой совершила я грех, искушая тебя.
Явился как ангел ко мне в лютых пыток подвалы
И плюнул в лицо моё, алчною злобой горя. 

Гори, разгорайся скорей, ненасытное пламя!
Любуйся, народ, как, жестокой тоскою горя,
Визжит, извивается в муках бесово созданье,
Проклятая ведьма, что любит-таки своего короля.

О, чистое небо, моё угасает сознанье!
Кипящую кожу не в силах я доле терпеть.
Довольно!...Шепчу я земле "До свиданья!"
И рвётся душа моя, тело оставив гореть.