У меня была племянница. Ее имя - Дарина. Сегодня я услышала его, принадлежащее кому-то незнакомому. Со своей племянницей я тоже не успела познакомиться, а она не успела познакомиться с миром. По крайней мере, мне кажется так.

 

Я ни разу не видела ее, но могу представить, как бы она выглядела (почему так невозможно произнести имя?). По сестре. Она - прекрасный сильный ребенок - во всех смыслах. И очень упорный в свои неполных два года. Наверное, оттого она и осталась жива.

 

Мы не знаем, близнецами были племянницы или двойняшками, потому что, когда те были еще в утробе, врачи не смогли этого определить. А понять после рождения никто не успел.

 

Я не знаю, с чего вдруг эта история решила вылиться на бумагу из сердца. Так сильно, должно быть, задело слух: "Дарина". Подарок, не дошедший до адресованной жизни.

 

Я знаю человека, который не может сдерживать слез при мысли о ней. И наблюдать это еще больнее, чем думать о стран(ш)ной смерти нескольких дней не дожившего до двух месяцев ребенка.

 

Потому что слезы напрасны? Боль, порождающая слезы - напрасна? мне неизвестно это.

 

Я не была на похоронах. На ее памятнике изображен спящий ангел-младенец. Моя мама говорит, что Дарина похожа на него (я все же написала имя), потому-то его и выбрали. Я верю ей. Пусть она и будет в памяти ангелом, покоящемся в пушистом облаке.

 

Да, кстати, та Дарина, чье имя я услышала, - активная девочка лет пяти. Она бегает и улыбается. И улыбающиеся дети - это здорово (ударение можете ставить куда угодно).

 

Не предполагайте, что я сравниваю, вижу племяшку в других детях. Совсем нет. Они чудесны сами по себе.

Я не знаю ни ее глаз, ни ее голоса - мне нечего искать. Все, что осталось от нее лично мне - имя и стремление жить, которое было присуще ей.