Прощай, Норильск!
1977год
(из книги «Вовкины истории» часть 2)
Прощай, Норильск!
Дверь аудитории, где проходила защита дипломов, закрылась за ним почти бесшумно, а может быть, Владимир немного оглох от перекрёстных вопросов членов экзаменационной комиссии. Одногруппники, стоявшие плотной толпой, что-то говорили, перебивая друг друга, хлопали его по плечу, спине, кто-то лохматил ему причёску типа «битлз».
- Шеф, всё позади! Защитил! Счастливчик! – Казалось, что откуда-то издалека доносились до него приветствия друзей.
- Да, да! Так, так! – Как-то не в такт и отрешённо отвечал он. Его руки слегка вспотели, как после драки. Поздравления и вопросы одновременно сыпались со всех сторон:
- Чего спрашивали? Молодчина, сдал! Сильно гоняли по сопромату? Везунчик, отвоевался! А чё спрашивали-то? Как Самарцев? Заваливал? Блин, ему повезло - уже сдал! А нам ещё… А у меня завтра защита, а я ещё у Шабановой не подписал!
- Да, да. Нормально. Не засыпают. Спрашивать спрашивают. Главное не молчать. Говорить по теме диплома. – Отвечал Владимир, где впопад сыплющихся вопросов, где – нет, пробираясь через толпу друзей на свежий воздух к открытой форточке в конце коридора.
«Сдал!» – То ли с радостью, то ли с сожаление подумал он. Оценка была уже не так важна. Важно было то, что он сдал в своей жизни второй главный экзамен – защитил диплом, окончил техникум и стал техником-строителем. Первый экзамен был тогда, в клинике города Обнинска, а может и не первый, а второй или третий. Скорее всего, что и в Обнинске был N-ый жизненный экзамен! Кто из нас может знать, где в нашей жизни начинается первая сдача этих самых экзаменов и когда будет сдан последний! Сдал и забыл на время, потом опять сдал и опять забыл!
Морозный воздух освежал.
Володя сидел на широком подоконнике, с наслаждением затягиваясь сигаретой, и смотрел в сторону ребят, толпившихся возле аудитории. Кое-кто, кому предстояло сегодня защищаться, стоял, уткнувшись в листы пояснительной записки, кто-то травил анекдоты, веселя девчонок, очередной «защитник диплома» развешивал листы ватмана с чертежами, пришпиливая их кнопками на переносные деревянные стенды то и дело вытирая от волнения пот со лба рукавом пиджака.
Для Владимира эти волнения были уже позади.
«Вот и всё! Через недели две-три разъедемся в разные стороны по разным городам, и закрутит нас суматоха дней, позабудем мы про эти все экзамены и курсовые! Уедем из Норильска, и вряд ли когда-нибудь встретимся снова! А может быть и встретимся. Кто знает?!»
Через неделю состоялось вручение дипломов.
Декан среднетехнического факультета как всегда лаконично выступил перед выпускниками, поблагодарил за учёбу и активность в общественной жизни техникума, пожелал удачи в предстоящей взрослой жизни и успехов в труде, вручил заветные Дипломы.
Красивая синяя книжечка Диплома, лежавшая во внутреннем кармане и значок, прикрученный на лацкане пиджака, поднимали настроение.
Потом был слегка волнительный выбор города, куда предстояло переезжать для дальнейшего жительства и работы. Техникум имел статус всесоюзного, потому и распределялись выпускники-специалисты по городам Советского союза: от Сочи до Владивостока, от Керчи и до Калининграда. Выбор будущего места работы Владимиром был определён давно – Барнаул. Было, конечно, минутное желание выбрать Нижний Новгород или Калининград, но Малая Родина перевесила.
В первых числах марта он покидал город своего детства и юности. Электричка дёрнулась и медленно отчалила от деревянного перрона. За окнами, по правой стороне, проплыли небольшое, почти полностью остеклённое, здание вокзала и Дворец спорта «Арктика», по левой – гладь Долгого озера.
Прощай, Норильск!
От прощальных взглядов на город и мыслей его отвлёк голос матери:
- Интересно, я с ним разговариваю, а он меня и не слышит!
- А, что ты говоришь? Задумался!
- Я говорю: ты смотри там, не женись!
- Да ну, что я дурак что ли. На работу надо устроиться, поработать, а там поглядим.
Мать смотрела на него взглядом, полным большого сомнения, в глазах отца блестели хитринки:
- Ладно, мать, советы потом. Пошли, сын, покурим в тамбуре.
Электричка набирала ход, раскачиваясь из стороны в сторону и чуть наклоняясь на поворотах, колёса отстукивали на стыках. В тамбуре шум движения был сильнее. После того как они закурили, отец спросил:
- И какие планы-то, сын?
Владимир не хотел что-то врать отцу, тем более что тот явно знал, какой будет ответ на его вопрос.
- Устроюсь на работу и сразу женюсь!
- И правильно сделаешь! На Нине? Ещё более правильное решение! Главное, спутницу в жизни себе найти, тогда и жизнь не в тягость будет. Вот мы с матерью живём душа в душу, вот и вас уже вырастили. Ты, там, в Барнауле обживайся, квартира есть, жить есть где, а мы с матерью тоже через годик приедем. Насовсем.
Потом они курили молча, думая каждый о своём.
Норильск удалялся стремительно, за окном кружил снег, поднимаемый движением электрички, и колыхалась в хмуром тумане бескрайняя тундра. В вагоне, почти полностью заполненном людьми, было теплее и уютнее, чем в тамбуре. Владимир оглядел пассажиров, как будто хотел запомнить лица этих норильчан, улыбающихся и радующихся чему-то своему. Одни из них ехали на работу, другие в отпуск, а кто-то, возможно, как и он, уезжал навсегда.
И его сегодняшний отъезд напомнил ему прошлогодний случай, когда, почти в это же время электричка была переполнена призывниками и провожающими их друзьями. Ещё на перроне во время посадки в вагоны Владимир встретил одноклассника Марата, с которым учился до четвёртого или пятого класса, но потом их дороги разошлись: Марат переехал то ли на Талнах, то ли в Дудинку. Они немного поговорили, но каждый был со своей компаний и их дороги опять разминулись. Призывников было человек сорок-пятьдесят, может чуть больше, а их провожающих, друзей и родственников, не менее трёхсот и все вагоны электрички были забиты под завязку.
Громкие разговоры выпивших компаний заглушали звуки гитар и сливались в один общий гул, в который периодически встревало завывание пурги, прорывающееся через открываемые наружные двери из вагона: подвыпившие ребята, из-за отсутствия в электричке туалетов, выходили из вагона и справляли нужду после выпитого, стоя на стальных ступенях, держась одной рукой за поручни. Пурга за окнами гудела, а в вагонах стояла духота и смог от накуренного и выпитого, и от этого казалось, что электричка движется быстрее. Внезапно она резко задёргалась, начала торможение и встала. Послышались не совсем цензурные слова. Потом появились вопросы:
- Чего стоим? Приехали что ли?
- Кто-то стоп-кран сорвал!
- Напились, сволочи!
Вскоре пришла страшная новость: кто-то сорвался с подножки и попал под колёса поезда!..
Некоторые стали выходить из вагона поглядеть, что там произошло, многие остались сидеть, в вагоне наступила тишина. И только пурга продолжала гудеть. Владимир встал на подножку и, держась за поручень, стал вглядываться в конец поезда, но из-за непогоды ничего не увидел.
Часа через полтора электричка продолжила путь в полной тишине. Уже в аэропорту Владимир случайно узнал, что парнем, погибшим под колёсами поезда, оказался Марат.
Из неприятных воспоминаний его вывел голос матери:
- Вова, ты чего загрустил? Уезжать не охота?
- Да, нет! Так, что-то вспомнилось.
- Ты там родне привет передавай. Мы с отцом в чемодан кое-какие подарки им положили, там всё подписано, что и кому.
- Конечно, передам.
- Пошли, сын, ещё по одной покурим. – предложил отец. – Ты, когда на работу устроишься – в обиду себя не давай! Разузнай там про курсы шоферов, запишись и учись. А то машина стоит в гараже, а она должна ездить. Понял?
- Хорошо, папа, я понял!
- Это главное. Понимаешь, главное, чтобы у тебя всё складывалось. – У отца из глаза выскочила большая слеза, которую он быстро смахнул, протерев пальцами оба глаза. - Дым! Чё-то в беломор добавлять стали!.. Устроишься, сразу напиши! Или лучше позвони с телеграфа.
Владимир вдруг увидел, а может ему это показалось, что отец как-то осунулся и ростом стал чуть меньше.
- Пап, я тебя люблю! – Володя обнял отца.
- Да, ладно, сын! И я тебя люблю!...
Владимир тогда и не знал, что это было прощание не только с Норильском, но и с отцом!
Через полтора года отец погиб.
…………………………………………………………………….
Самолёт выруливал на взлёт, как-то медленно, не торопясь. Владимир смотрел, уткнувшись полностью в иллюминатор, запоминая очертания здания аэровокзала Алыкель и того, что было рядом. Пурга набирала силы и стучала в стекло, как бы говоря ему на прощание: Помни-и-и!
Прощай, Норильск!
Здравствуй, новая Жизнь на материке, на малой и любимой Родине – Алтайском крае!
( из книги « Вовкины истории»
часть 2 «Владимировы рассказы»)
24.08.2018
