Из летней переписки

С. Ч.

 

Здоров. Ну ты в порядке, нет?

Брюзжишь, небось, как старый дед,

пока жара твой организм берёт измором?

 

На всё бы лето на моря,

и лето чтоб – до января...

Но мне на пенсию опять уже не скоро.

 

Всё чаще снится, что курю.

А лето мчится к сентябрю,

и пара тяжек оказались бы так кстати...

 

По вечерам ещё тепло.

Арбузы – тридцать рэ кило.

Но, говорят, пока не время покупать их.

 

Детей – по осени считать,

они нам, знаешь, не чета:

сегодня здесь, а завтра – бай и автостопом.

 

У них любые языки,

и на подъём они легки.

А тут сидишь, врастаешь в офис толстым попом.

 

Отгулян отпуск, вашу мать,

и, как два файла отослать,

на выходные будет дождик повсеместно.

 

А это значит, что опять

на даче пиво потреблять.

А я и так весов стесняюсь, если честно.

 

Вот, говорят, на Марсе я

не буду весить ничего.

Как ни крути, а в этом смысле там покруче.

 

Прэлестно! Что ни съешь, прикинь,

а помещаешься в бикинь.

Но алкоголь в условьях Марса не изучен.

 

Сосед Серёга, что ни ночь,

себя не может превозмочь,

к соседке Вике бьётся в дверь в тоске и неге.

 

И у подъезда тополя

уже седы от этих бля,

в каких изложена любовь его навеки.

 

А ты там как? Совсем обмяк

в своих дремучих ****ях,

в которых жизнь идёт по большей части мимо?

 

Пиши, не выпит ли вдогон

тоске июльской самогон,

тот, что маманя привезла тебе из Крыма...

____________________________

----------------------------------------------

 

П. О.

 

Я возьму перо, а к нему – бумагу.

Я не делал этого много лет.

Занесу в тетрадь зажелтевший август.

Хорошо – училок с колами нет.

Несуразны мысли и почерк шаткий

У того, кто вечно сидел тишком,

Откровенья троешника с «камчатки»,

Тунеядца всяких различных школ.

Это мне не курево в туалете,

И не слово «х**» на стене и «б****».

Для себя я понял давно: о лете

Вспоминать сподручнее, чем писать.

 

Скоро осень, худшая из соседок,

Заблажит и станет совсем плохой:

Будет лузгать бабочек вместо семок

И заплёвывать улицы шелухой.

Ветерок полезет блатным воришкой

По карманам, душам – проснись и пей.

Не поймать его, а заговоришь, так

Даже голос он заберёт себе.

 

Лето сгинет прочерком дневниковым,

Непонятной кляксой на дне листа,

Несказанным чувством, невнятным словом,

Тихим сном за пазухой у Христа.

Надоело всё, и писать кончаю.

Для шмеля, уставшего во хмелю,

Долька солнца ночью в стакане с чаем.

Допивать – и в небо, а там – июль.

.

Полина Орынянская – Сергей Черсков, 9.08.2018