Дорога в детство заслезилась

Лежали снегами здесь вешние воды,

     Потом бездорожьем и в грязи, и в броды

     В день солнечный, летом, весной, в непогоду… 

Пленит ожиданием путь мой домой,

Любить научают любовью другой

Цветы у дороги, маня бахромой,

Приветствием дышит волшебник-лешак -

Пугавший нас сказочный злобный большак.

Теперь он - заросший - мой верный вожак.

Он мне - не чужак…

 

     Глаза прикрываю слегка, вспоминаю,

     Ловил чернохвостых в саду горностаев…

     Здесь кролики… утки… Не был шалопаем. 

С улыбкой Даждьбожка горячей лепёшкой.

Стрибожка пшеницу качает немножко.

Вот Прошка с рогожкой бредёт из сторожки.

Хозяин бахчи - он, печёной картошки.

Первач недопитый запрятал в  лукошко.

Ружьишко-двустволка поверх поварёшки...

Собака и кошка...

 

     А ноги шагают всё шире, быстрее…

     Вот здесь напрямик… Нет здесь больше аллеи…

     От этого сердце стучит и немеет… 

Знакомо до боли горланят грачи.

И привкус полыни… Вот куст алычи…

А где же колодец? Иссохли ключи…

Глазницы у дома ударами грома…

И страшным погромом Стрибог с буреломом…

Я прошлому тихо с душевным надломом:

- Давай, помолчим!

 

     Зачем ты тревожишь надсадно, былое?

     Зачем окунаешь в себя с головою?

     До воя в душе тебе дело какое? 

Возврат косогором, где горечь полыни,

Шиповник колючий над ямою с глиной,

Гнилое болото, поросшее тиной,

И жалкое солнце за пыльной плотиной

Печально поникло над этой картиной,

Чужбиною съеденной наполовину,

В степях Украины.

      *   *   *

Слезой омыты косогоры-горы,

Но пахнет горечью полынь...

Прошу я Бога, утопил чтоб в море…

Прошу я слёзно и Богинь,

Чтоб в том болоте утопили горе,

Сказали порошенкам: - Сгинь!