ТРИ ТОЧКИ — ТРИ ТИРЕ — ТРИ ТОЧКИ
На душе было как-то неспокойно. Дождь уже третий день лил и лил, не давая ни одного шанса пробиться солнцу сквозь чёрные, грозовые тучи. Раскаты грома заставляли меня вздрагивать. Молнии, подсвечивая тёмное небо, страшно корчились за окном. Плохое настроение навалилось предчувствием чего-то неизбежного. Отгоняя плохие мысли, я решила послушать музыку. Радиоприёмник был старенький, но вполне рабочий. Покрутив ручку настройки, я вдруг услышала из динамика какой-то сигнал. Он пробивался из темноты и как будто пронизывал моё сознание. Я внимательно прислушалась к этому звуку: сомнений уже не было - мой радиоприёмник, поймав неизвестную волну, пищал азбуку Морзе. Три точки, три тире, три точки. Да, он пищал как будильник, который завели, чтобы кого-то разбудить: звонко, нудно, упорно. На мозги обрушилась паника - я знала этот позывной!
Когда-то, в далеком детстве, мы с друзьями-соседями были увлечены азбукой Морзе. Мы представляли маленькие балконы своих квартир кораблями, плывущие в дальние страны. Называли их разными именами, типа: “Буревестник”, “Варяг”, “Слава”, “Чайка”, “Пилигрим”. Себя мы видели в образе кумира Дика Сенда и казались себе смелыми малолетними капитанами в бушующем море… Книжки, которые нам задавали читать на лето, были отложены в сторону. Мы увлечённо, с азартом, изучали символы азбуки Морзе. Мастерили сигнальные флажки и вывешивали на балконе, подавая этим сигналы другому кораблю, который находился этажом ниже, например.
Флажок “Хоутел” (“У меня на борту лоцман”) - для нас обозначал “родители дома”. Флажок “Виктор” (“Мне необходима помощь”) - давал знак “отпросите меня у родителей погулять”. Получив такой сигнал, мы бежали помогать соседу вырваться из родительских рук на волю, во двор. Наше “Морское братство” было всегда на высоте. Дом был заводской и детворы в каждом подъезде проживало очень много. Флажками были обвешаны почти все балконы. Проходящим, со стороны, могло показаться, что это огромный, многоэтажный корабль с разноцветными лепестками, развевающимися на ветру. Постиранное постельное бельё, вывешенное для сушки на балконах, напоминало раздутые паруса. Шутя, наш дом так и называли - “Корабль экспериментального завода”.
Когда солнце заходило за горизонт и тьма поглощала всё на своём пути, жители засыпали в преддверии рабочего дня, и с ними засыпал дом, закрывая один глаз за другим, погружаясь в бездонную темноту. Но только “Отважные моряки”, в летнюю пору ночующие на своих кораблях (балконах) и совершенно не думающие о дне грядущем, открывали ночную жизнь, превращая дом снаружи в тёмный, шуршащий улей, облепленный светлячками. Мы пытались общаться с помощью сигналов азбуки Морзе, мигая своими маленькими фонариками и не издавая ни единого звука голосом. Мы должны были понимать друг друга с полуслова, используя азбуку мигающих огоньков.
"Как это было давно..." - пронеслось в моей голове, по которой не уставали стучать пищащие звуки. Они скрипели, визжали, кричали, пронзая всё тело. Это был сигнал “SOS” - “Спасите наши души”. Сигнал бедствия, который знают во всём мире. Простое словосочетание из трёх букв, но сколько в них отчаянья! И конечно же, во сто крат больше в них надежды! Надежды на то, что кто-то услышит и придёт на помощь. S - три точки, О - три тире, S - три точки. Три буквы, которые обозначают - беда, катастрофа, обречённость. Три буквы, которые вселяют последнюю надежду и вероятность. Три буквы, которые из последних сил помогают держаться на плаву в ожидании помощи. Три буквы, которые кричат, просят, взывают и умоляют.
Я подняла голову к чёрному небу: “Господи! Помоги несчастным! Пусть этот позывной сигнал бедствия услышат тысячи кораблей и придут им на помощь! Утихомирь разбушевавшееся море и быстрый ветер! Спаси души морских скитальцев!”
Радиоприёмник без остановки пищал монотонными сигналами. Я стояла на коленях перед бездонной глазницей чёрного окна и просила, обращаясь к Господу в темноту, захлёбываясь солёными слезами, за тех, кто из последних сил, с надеждой и верой в “Морское братство” выстукивал “Три точки — три тире — три точки”. Я молилась за тех, кто находился между жизнью и смертью.
Это единственное, что я могла сейчас для них сделать.
