Куплеты на отъезд друга в Израиль
Куплеты с сокращениями. Середина 90-х.
Мы тебе, Аличек, споём сейчас куплеты,
Ты уезжаешь и весь город знает это.
Ты уезжаешь в ИзраИль, а там ведь жарко,
Ты уезжаешь в ИзраИль, а нам ведь жалко.
Но мы тебе немного, Алик, подыграем,
Поднимем рюмки, скажем ёмкое: "Ле Хаим",
Потом не раз ещё мы "подорвём основы",
Тост прозвучит по-русски: "Будьте же здоровы".
Тебя мы, Алик, к загранице не ревнуем,
Ведь под 7.40 мы ещё не раз станцуем.
Под звук простого ленинградского корнета,
И вряд ли ты когда-нибудь забудешь это.
Я как-то раз смотрел в своё пустое блюдо,
И вспомнил то, что "за морем житьё не худо."
На средиземном море в славном Тель-Авиве
Ты вспомнишь точно также о российском пиве.
И нас ты тоже поминай не лихом только,
Ты посмотри ведь провожающих-то сколько.
Не забывай,мой друг, Израиль не Россия:
У них там Яхва, ну а тут Мессия.
Куплет последний отдан Ситникову Лёне,
Все знают то, что он у нас актёр в законе.
Мне очень трудно описать его фигуру,
Ещё труднее охватить его натуру.
-Меня вы, Аличек, конечно же простите,
Я не пишу и не читаю(на иврите),
Но вам всегда хочу сказать: Шалом Алейхом,
А сердце следом говорит: О зохен вей.
Мы говорим тебе: Всегда Шалом Алейхом,
Но получается: О зохен вей.
Мы тебе, Аличек, споём сейчас куплеты,
Ты уезжаешь и весь город знает это.
Ты уезжаешь в ИзраИль, а там ведь жарко,
Ты уезжаешь в ИзраИль, а нам ведь жалко.
Но мы тебе немного, Алик, подыграем,
Поднимем рюмки, скажем ёмкое: "Ле Хаим",
Потом не раз ещё мы "подорвём основы",
Тост прозвучит по-русски: "Будьте же здоровы".
Тебя мы, Алик, к загранице не ревнуем,
Ведь под 7.40 мы ещё не раз станцуем.
Под звук простого ленинградского корнета,
И вряд ли ты когда-нибудь забудешь это.
Я как-то раз смотрел в своё пустое блюдо,
И вспомнил то, что "за морем житьё не худо."
На средиземном море в славном Тель-Авиве
Ты вспомнишь точно также о российском пиве.
И нас ты тоже поминай не лихом только,
Ты посмотри ведь провожающих-то сколько.
Не забывай,мой друг, Израиль не Россия:
У них там Яхва, ну а тут Мессия.
Куплет последний отдан Ситникову Лёне,
Все знают то, что он у нас актёр в законе.
Мне очень трудно описать его фигуру,
Ещё труднее охватить его натуру.
-Меня вы, Аличек, конечно же простите,
Я не пишу и не читаю(на иврите),
Но вам всегда хочу сказать: Шалом Алейхом,
А сердце следом говорит: О зохен вей.
Мы говорим тебе: Всегда Шалом Алейхом,
Но получается: О зохен вей.