Обертоновые глаза

По старой площади сминая

от тополей веселый пух,

как та изба, порой курная,

в дороге не дает вздохнуть.

Но с колокольни, как с насеста,

язычник колокол гудит,

в нем в сарафанчике невеста,

жена с угрозой время бдит.

Он верит в огненную смуту,

откуда вылита душа,

Петра, нелегкую минуту...,

язык не вырвал у шута.

Зимою тело леденело,

весною капала слеза,

но жило в нем людское дело

и обертоновы глаза.