С палаткой и рюкзаком каждый город - дом...

С палаткой и рюкзаком каждый город - дом, и время идти домой.

Путевая звезда всего лишь газовый шар, что вращается строго по часовой.

Я не знаю, как там твой север, твоя заря,

телефонные фото ничего мне не говорят,

но рассматривать их мне нисколько не надоест.

 

Почему-то считается благом удалённость от этих мест, где тебя привели сначала в родильный зал,

А потом отнесли на свет.

Ты так ждал, чтобы кто-то тебе сказал,

как теперь с этим быть.

Но - нет.

 

И с тех пор никаких инструкций, где жить, как ждать,

красить волос, листать страницы, рожать детей

в точь таких же как ты, чтоб сказали "глазами в мать", написали имя и рост на пустом листе,

чтобы точно как ты ходили с палаткой и рюкзаком,

не сидели на месте, не мыли костей гостям.

 

Но когда ты об этом думаешь, в горле ком,

пустота растекается по излюбленным полостям:

ну кого я с собой приведу, дурман, холостяк,

я ведь даже сам с собой не знаком.

 

Я не знаю, как там мой север, моя заря,

телефонные фото ничего мне не говорят,

я отправлю их по сети, и конец, и ша,

адресаты письма просматривать не спешат.

 

Путевая звезда всего лишь газовый шар.

 

Почему-то считается благом удалённость от этих мест.

Но с палаткой и рюкзаком каждый город дом,

я рассматриваю один, а другой - потом,

Мне рассматривать их нисколько не надоест

зато.

 

Каждый город есть новый том,

и я там пишу

километры инструкций к себе и к карандашу,

приезжай ко мне.

Я послушаю и решу.

И увидишь, что я пишу.

 

И задышишь, как я дышу.