В день скорби

* * *

Сорок первый военный,

обжигающий год.

Помнят прадеды, деды,

помнит весь наш народ.

Самолёты со свастикой

шли звено за звеном

И нещадно бомбили,

поливали свинцом.

 

На востоке лишь только

занимался восход,

Танки Буг проходили

по понтонам и вброд.

И слышна канонада,

шли фашисты вперёд,

Чтобы дрогнул и сдался

наш Великий народ.

 

Поднималась на битву

вся большая страна.

Тишину разрывая,

на восток шла война.

Как пружину сжимало

наступленье войска

И летели снаряды,

пули в них,…у виска.

 

А кого не сразило,

кто в атаке не лёг,

В лагерях погибали,

тлели как уголёк.

И казалось, на милость

ошалевшим врагам,

Вся Россия склонилась

к их позорным ногам.

 

 

Но сражались, не дрогнув

на пути города,

Выдыхалась фашистская

вражья орда.

Девятьсот дней блокады

отстоял Ленинград.

Весь в руинах не сдался

боевой Сталинград.

 

И разжалась пружина

у окраин Кремля,

И горела у немцев

под ногами земля.

Кто не смог выйти к фронту,

собирались в лесах,

Приближая фашистам

неминуемый крах.

 

Про Великое горе

мне отец рассказал –

За отвагу медали,

две войны воевал.

Самокрутку курил,

что-то смахивал с глаз.

Видно очень не лёгким

для него бал рассказ.

 

Вспоминал - шли в атаку,

на, - «Ура!» - в тишину.

И, - за Сталина! -

криком, наполняли войну.

На бегу спотыкались,

в землю падали ртом…

Воевать им пришлось

с беспощадным врагом.

 

Это страшная память,

боль России моей.

И во сне не представить

ужас тех, давних дней.

Враг нас силой старался

уничтожить тогда,

Но ржавеет по пашням,

стальная орда.