родник иссяк

города уже не падают у твоих ног,
колесо любви вертеться устало.
прости, дорогая, механизм изнемог,
лишь по инерции движется вяло.

как лампочка внезапно перегорая,
вдруг щелкает и тушится свет, 
так и я перегорел сейчас, дорогая, 
мое сердце накинуло бронежилет.

я уже впопыхах не бегу наутек 
по безвыходному лабиринту.
костер не пылает — дымит уголек,
имеющий вид тамаринда. 

я иссох в пустыне, должна понимать,
что если цветку не давать воды, 
он зачерствеет, как моя тетрадь, 
в которой была любовь и ты,

а сейчас строки поросли бурьяном — 
тотальная пустошь в моей степи .
к тебе не бегу стремглав так рьяно, 
как раньше к тебе шли все пути.

жизнь — это ирония в граненом стакане.
жизнь — гротеск — Салтыков-Щедрин.
где любовь твоя была ранее?
таилась во мраке Марианских глубин?

ты позвонишь через день или сорок,
наконец-то скажешь, что любишь меня.
как был я тебе нужен и дорог, 
и как ты страдаешь день ото дня.

я буду говорить общими фразами,
сердце будет в истоме реветь. 
сердце мое пульсирует спазмами — 
рыба поймала рыболова в сеть.

ты будешь говорить много, навзрыд, 
петь оды ушедшему сентябрю. 
мне будет смешно и я буду разбит. 
ведь я больше тебя не люблю.