Их расстрелять хотели на рассвете

Их расстрелять хотели на рассвете,

Когда туман над полем полз змеей.

Там были бабы, старики и дети,

И мой отец со всей своей семьёй.

Деревней целой в ту шеренгу встали,

И каждый третий сделал шаг вперёд...

На их дворе, в углу, на сеновале

Два лётчика, два раненых... Орёт

Немецкий офицер про русиш швайне,

Блестит хрустящий хромовый сапог.

... Никто ему не выдаст этой тайны,

И шепчет мама: "Ты молчи, сынок,

Смотри в глаза фашисткому подонку

И про себя считай до десяти.

Уже плывёт по Сейму плоскодонка,

Чтоб к партизанам раненых свезти " ...

Но вот подняли ружья полицаи,

И багровел, как свёкла, офицер,

Когда меж ними, бледный и усталый,

Встал староста:" Ты прыть свою умерь.

Откуда здеся взяться партизанам?

Все жители у нас наперечёт.

Вот посмотри, старуха Марьиванна,

Та целый день для вас хлеба печёт.

А дед Петро работает на кузне,

Клавдея с Зинкой в поле от зари

До самого заката. Карапузы-

Те целый день копаются в пыли..."

Он говорил, негромко, но солидно,

Да то и даром - бывший счетовод,

Не подавая перед фрицем вида,

Что сам душой болеет за народ.

Так каждому нашёл он оправданье,

И офицер, кривя в улыбке рот,

Сказал с акцентом - это, мол, собранье

Закончено, и список дал работ.

Все тихо разошлись, шепча молитвы,

Крестился дед, смахнув слезу у глаз.

То поле, где жнивье - как поле битвы,

Что выиграл их староста сейчас.

Кто слаб душой, поймёт его едва ли

И проклянет, и злобно плюнет вслед...

На опустевшем дальнем сеновале

Оставил лётчик с табаком кисет...

Слепило солнце, боком встав к зениту,

И отражалось в глянце сапога...

Не по делам судили, всё забыто,

И в лагеря сослали как врага...

А лётчик тот бомбил Берлин и Вену,

Спасая мир от нечисти людской...

И снилась та далёкая деревня,

И он шептал:"Спасибо, что живой"...

***************************

 

Это реальная история, произошедшая с моим папой и его дедом в деревне Малые Угоны Курской области в 1942 году...