ЛЮСЯ

От жары не спасали ни опущенные шторы , ни вентилятор. Я привычно бросал в походную сумку чистые носки, трусы, майки, борцовки, эластичные бинты и лениво ругался с матерью.

-Учиться не пошёл, на завод устроился. Думала, специальность получишь, человеком станешь. Нет, один мордобой на уме. Скорей бы в армию забрали.

Я только усмехнулся. Служба в СКА мало что изменит в моей жизни.

Дверь нашей квартиры сроду не закрывалась, и без стука вошёл младший мамин брат Володя или, по-семейному, Додик.

-Моей у вас нет?

-С Каменскими купаться укатила и ребятишек забрала.

Додик развалился в кресле, вытер со лба пот и кивнул на баул.

-Куда намылился?

-В Ростов едет работничек золотой. Опытом обмениваться. Люди у станков горбатятся, а он зарплату получает. Ещё и премию выписывают.

-Не шуми, Клавдя. У нас в Ростове брат двоюродный живёт, Барадаков.

-Витька-непутёвый? Так он не пишет никому. Жену с двумя детьми бросил и глаз не кажет.

-Матери, тёте Дусе, пишет. Женился он, квартиру двух комнатную получил.

Мать в задумчивости прислонилась к стене.

-Лет семь, как уехал. Надо навестить, адреса не знаем.

-В справочной узнает. Он какого года рождения?

Мать опять задумалась.

-На фотографии, где дядю Ваню на фронт провожают, его в одеяльце на руках держат. С сорок первого или с сорокового.

Я смутно помнил дядю Витю, но спорить не стал. Надо так надо.

Соревнования для меня были проходные. Своё приглашение на первенство Союза я заработал раньше. Тренер даже не выслушал до конца, махнул рукой.

-Ищи своих родственников, гуляй. Но завтра на тренировку к десяти, как штык.

В справочной дали адрес за пять минут. Помогла редкая фамилия.

На звонок никто не ответил. Из соседней двери высунулась женщина и объявила.

-Они на даче. Скоро явятся.

Я вышел на крыльцо в раздумье: возвращаться на базу или подождать?

На площадку лихо подкатил красный запорожец, и с пассажирского места вышел дядя Витя. Вихрастый, подвижный, слегка поддатый. Каким я помнил его всегда. С водительского места поднялась женщина. Я остолбенел от ужаса. Плечом она опиралась на костыль и перебирала в ладони связку ключей. Правой ноги у неё не было выше колена, левой руки по локоть.

-Люся, смотри, к нам племяш приехал!

Дядя Витя попытался сгрести меня в охапку, но благоразумно отказался от этой затеи.

Уселись на маленькой кухоньке. Вернее сидели мы с дядей, Люся хлопотала с закусками. Ловко перемещалась между мойкой, холодильником и разделочным столиком, резала салаты, колбасу, сыр. Я порывался помочь, но она насмешливо остановила.

-Сидите, мужики. Толку с вас.

Дядя Витя не мог угомониться.

-Люся, его нам Клавдия в Алексеевку от груди отвадить привезла на неделю. Он маленький был, толстенький. Мы его в девчачье платье нарядим и в корыте по улице возим. Все смеются: какая девочка кудрявенькая.

Наконец и Люся села за стол.

-Что ж. Выпьем за знакомство.

Я поднял стакан с компотом. Люся шлёпнула ладонью, как ребёнка, дядю по затылку.

-Вот и ты бы спортом занялся.

Было поздно, когда я с дядей отправился спать. Люся задержалась прибраться.

Утром меня разбудил щелчок замка. Дядя ушёл на работу. Я одел трико, взял полотенце и отправился в ванную. Люся мыла полы. Меня поразила ловкость и сноровка, с какой она занималась не хитрым, казалось, делом. Раз--и стул без стука взлетает вверх ногами на стол. Раз--и он опускается на место. Увидев меня, Люся улыбнулась.

-Виктору не доверяю. Сама управляюсь.

Сели завтракать. Люся с сожалением убрала не тронутую яичницу, посмотрела на целую булку с маслом. Вздохнула.

- Что за жизнь такая? Не поесть сладко, не посидеть с друзьями.

Я вспомнил слова мамы и засмеялся. Помолчали, помешивая чай. Люся , почувствовав о чём я стесняюсь спросить, рассказала сама.

-Во время освобождения города всё случилось. Мне только три годика исполнилось. Прятались от бомбёжки в подвале. Кто бомбил не знаю, перепуталось всё. Чтобы мы с двумя братиками не плакали, мама нас пугала: не ревите, а то немцам отдам. Бомба попала точно в дом. Одна я уцелела. Отец с войны не вернулся. Долго искала его. Ни в списках живых его нет, ни в списках убитых. После детдома окончила техникум, работаю зав ателье.

Чай уже остыл, а я всё помешивал ложкой. Люся отобрала стакан и налила свежего.

-Ты не говори пока своим. Скоро получим новую машину и приедем. С Витей мы ладим. Он хоть и выпивает, но добрый, отзывчивый.

Они приехали в конце августа. За две недели Люся не присела. Всё выскоблила, вычистила, перемыла, покрасила. Провожая их, тётя Дуся обняла невестку, прижала к груди и прошептала.

-Дай тебе Бог доченька, дай тебе Бог.

Люся умерла зимой девяносто пятого. Мы напрасно просидели сутки в аэропорту. Бастовали диспетчеры. Через две недели умер дядя Витя.