Книга 2. Часть 2. Охота на зверя. 3
Глава 3.
Бесфамильный.
Юрий, Юрий, вечно Юрий. Наверное, ни настоящей фамилии, ни имени никто уже и не помнит. Когда награждали и повышали в звании и прозвучали имя и фамилия, все сразу удивились: «А кто это такой?» Смешно, но я не в обиде. Так даже интереснее. «Лейтенант Юрий – это звучит сильно!» Ага, особенно когда со свидетелями работаешь. Ладно, прибыли на место, теперь осмотр нужно очень скрупулёзный сделать. Площадка места действия просторная, только, действительно, с неё некуда бежать. Как только группа Вани до забора с той стороны добралась – не понятно! Резкий обрыв до самой реки, и никакой осыпи песчаной или каменистой совсем нет. Молодцы! Одно слово: разведка!
Кирпичный забор окаймляет весь участок со стороны обрыва в речку. Обычный забор, побеленный известью. О! Следы от пуль есть! Значит там стояли гражданские, а вот тут лежали убитые. И что мы можем видеть с этого места? Два пятиэтажных дома. Но только не полностью, а их части. Это уже сокращает количество квартир, в которых могут жить свидетели того дня. Теперь осмотреть надо место, где стояли контрразведчики. Под ногами песок и мелкий гравий. Может быть, гильзы найду. Песок можно даже ногой разгребать, всё равно ничего не испортишь.
Так, а какое расстояние было до группы? От угла дома до забора тридцать метров. Метра два от забора занимали гражданские. Значит, группа должна была находиться метрах в десяти от них. Гильзы отлетают метра на полтора в правую сторону. И смотря кто стрелял… А в этом мне помогут следы от пуль. Следы ровные, значит, стреляли с этого направления. Надо искать гильзы где-то тут. Судя по рассказу Вадима, капитан находился посредине группы. О! Гильза! Уже хорошо! Отдадим её криминалистам, пусть поколдуют над ней. Хотя и так видно, что она не от портативного автомата, которым должны пользоваться контрразведчики. Так, представим теперь всю сцену. Там – гражданские, тут – убитые, здесь – вся группа, а вот туточки – капитан с Вадимом разговаривают. А где патруль в это время находится?
Шагах в пяти слева от Вадима находился Травкин. Снова где-то тут должны быть его гильзы. Пороемся сапогом. Нету… Странно. Может быть, мальчишки подобрали. Придётся искать. Или он был дальше или ближе. Сначала смотрим всё вокруг.
- Доброго здоровьичка, господин лейтенант!
- Здравствуйте, уважаемый!
- Что-нибудь ищете, как я погляжу?
- Наверное, прошлогодний дождик.
- Вы имеете в виду прошлогоднюю перестрелку тут?
Так, улыбочку самую обаятельную!
- Как Вы быстро догадались! Следствие зашло в тупик, решили его начать с самого начала. Вот я и приехал сюда осмотреть место событий и поговорить со свидетелями. Вы видели что-нибудь тогда?
- Нет, сам я не видел, потому как на работе тогда был, а подсказать свидетелей могу. Я сам очень многое от них тогда узнал. А в песке ковыряетесь, наверное, гильзы ищете…
- Верно, гильзы. Они всегда остаются на месте, только не в этот раз почему-то…
- Так их же ещё в прошлом году с миноискателями тут искали, все и подобрали.
- Даже так? Ого! А детишки могли их найти до миноискателей?
- Могли, конечно. Они тут кружились день-деньской. Вам сейчас что важнее: со свидетелем поговорить или гильзу поискать?
- Сначала со свидетелем, а потом с детьми.
- Ну, тогда пойдёмте, господин лейтенант. Меня Харитоном кличут.
- Очень приятно, дядя Харитон, а меня Юрой зовут. Будем знакомы.
Интересный мужичок! Пока идём, сделаю фото его: рост средний, волосы длинные, лохматые, в большей степени седые, но видно, что были тёмными. Глаза светлые, водянистые, брови мохнатые. На вид около пятидесяти лет, точнее сказать трудно. Прихрамывает на правую ногу. Подниматься на пятый этаж ему очень трудно, но мы подождём. Ну, вот и на месте.
- Маруся, к тебе гость пришёл. Господин лейтенант интересуется прошлогодними событиями под твоими окнами.
- Здравствуйте, господин лейтенант. Да не слушайте Вы его! Нагородит с три короба, а чего – и сам не знает. Ничего я не знаю, ничего не видела. Нас ведь тут в прошлом году так стращали, что навек помнить будешь. Ничего не видела, ничего не знаю.
- Значит, зря я к Вам поднимался…
- Отчего же зря? Давайте я вас квасом холодненьким угощу! Он у меня знаете, какой ядрёный!
Трудно будет разговорить эту Марусю. Маленькая, глазастенькая, шустрая, улыбчивая, лет может сорока с небольшим… Только сказала, что квасом угостит, а уже и стол накрыла. Что ж, за столом может быть сподручнее.
- Не откажусь, Марья…
- Семёновна я. Харитон разве не сказал?
Изображаем улыбочку.
- Нет, ничего не сказал, даже имени, пока не окликнул Вас здесь.
- Это в его стиле, прямо скажу. Вы присаживайтесь, давайте с Вами пообедаем, как раз время подошло, а Вы голодный.
- Не откажусь, Марья Семёновна! Очень аппетитно всё у вас тут выглядит!
- Ой, да что Вы! Скажете тоже! – Засмущалась, и это хорошо.
- А как вкусно! М-м-м! Язык можно проглотить!
- Кушайте, кушайте на здоровье!
- Простите мою оплошность, я не представился. Меня Юрой зовут. Правда, очень хороша Ваша окрошечка! Давно я такой не ел! С самого дома!
- А давно Вы дома последний раз были?
- С самого начала войны. Через полгода после моей мобилизации наше село захватил противник, теперь не скоро там побываю снова.
- Ой, Юра! Простите меня! Я не знала!
- Ничего страшного, Марья Семёновна. Я уже привык к этому положению дел. Странно, конечно, но никуда не денешься. Мои хотя бы живы, а тем, у кого родственники ушли, гораздо труднее.
- Да, Юра, очень трудно принять душой их уход. У меня дочери двадцать четыре года сейчас, а ушла она на фронт три года назад, и нет от неё ни строчки. Где она сейчас? Что с ней?
- А как её зовут-то?
- Татьяна. По отцу она Павловна, и выходит, что Стригунова.
- Я попробую по своим каналам её найти. Только это может занять некоторое время, сами понимаете – война!
- Правда? Спасибо большое, Юра!
- Пока не за что! Марья Семёновна, знаете, я действительно ищу свидетелей прошлогодней перестрелки здесь, под Вашими окнами. Я прекрасно понимаю, что прошло много времени, и контрразведка заметала следы своего преступления… У меня есть несколько фотографий участников событий. Посмотрите, пожалуйста, может быть, вспомните кого-нибудь из них…
- Юра, я боюсь! Вы не знаете этих людей! Они очень злые и жестокие, и у меня язык не поворачивается назвать их людьми! Глаза у них пустые, и из них смотрят какие-то монстры! Я бы сказала ящеры.
Оба-на! А вот это уже зацепка!
- Я обещаю Вам, что никому не скажу то, что Вы мне скажете! Вот, посмотрите сюда.
На фото все участники событий. Если кого-то вспомнит – просто отлично будет. Итак, делаю запись. А анализ записи сделаю завтра.
- Я попробую, Юра. Буду рада Вам помочь. Мне тогда показалось, что они кого-то искали, эти военные. Потому что перед расстрелом двоих они били кого-то из гражданских и кричали что-то вроде: «Куда вы спрятали Великанова?» За фамилию я не ручаюсь, что именно так она звучит, но искали и требовали – это точно!
- Очень интересно! Продолжайте, пожалуйста.
- Фотографии… Вот эти трое стояли как-то особенно, не сказать, что в сторонке, но не подходили к остальным совсем близко, пока военные не расстреляли вот этих. Тогда они сплотились все вместе и стояли так, пока не вышел патруль. Вот этот был с женщиной и ребёнком, вот они все трое. Потом девочку ранили, а они очень переживали, пока их военные санитары не увезли. А вот у этого взгляд был очень страшный. Он стоял в центре людей и смотрел на офицера так, как будто пытался защитить всех людей от него. Жутко было смотреть на него со стороны. Все они здесь, на фото, а почему нет военных?
- Точно нету? Странно… Я думал, что мне все фото дали. Тогда кто вот эти?
- Этих я не знаю, не видела их тут.
Ого! Она всех видела, кроме самих контрразведчиков! Странно как-то! Надо, чтобы Вадим порасспросил своих знакомых по этому поводу.
- Знаете, Мария Семёновна, как-то странно получается: всех гражданских Вы опознали, а вот военных почему-то не получилось. А ведь это именно они на вот этих фото.
- Я ничего странного в этом не вижу. Гражданские – это люди. Они такие, какие есть на самом деле. А вот военные – это не люди. Я уже объясняла Вам, Юра.
- Простите меня, Мария Семёновна, но разрешите мне задать вопрос не по теме?
- Попробуйте. Если смогу я Вам отвечу.
- Мария Семёновна, разрешите мне у Вас переночевать? Время уже позднее, до офицерского дома добираться далеко, а с Вами мне очень хочется утром поговорить, если не возражаете.
- Отчего же, я не против. Я тогда Вам постелю в Таниной комнате. Мне тоже интересно с Вами поговорить будет. Сейчас я постелю.
Какие интересные фото на стене у Тани в комнате висят. Судя по всему, это её личные фото: в школе, на речке, в лесу… Очень красивая девушка!
- А почему Таня ушла на фронт? Вы ведь её отговаривали, а она не послушалась Вас…
- У неё есть парень, вместе в школе учились. Они полюбили друг друга, всегда и везде были вместе… Но мне он пришёлся не по вкусу. Слишком слащавый какой-то, скользкий тип. Я высказалась против него, она вступилась, начался скандал… После школы он подал документы в военное училище, а она – на санитарку. Так и служат вместе в одной части.
- Пишет?
- Нет, сильно на меня обиделась. За всё время ни одного письма не прислала. Ну, ладно, располагайтесь, ложитесь спать, а завтра поговорим ещё. Спокойной ночи, Юра.
- Спокойной ночи, Мария Семёновна.
Я думаю, сегодняшняя ночь Вам запомнится. Посмотрим. Теперь на связь с Вадимом. Передача записи окончена. Теперь можно и поспать. Стоп, а помочь им найти общий язык можно? Эх, если бы я умел искать нужных людей на таком расстоянии… Попытка – не пытка. Создаём настройки поиска. Задаём параметры человека. О! Что-то нащупал! Ночь, блиндаж, два человека, обе женщины. Пытаются уснуть, но разговаривают о чём-то. Кто из них Таня?
- Таня – это я. Кто меня ищет?
Блин, переполошил обеих. Даже голосом спросила.
- Тук-тук-тук! К Вам можно, Таня?
- Кто это там такой скромный? Заходите уже.
Во, даёт! Да не у порога Вашего я стою! Я слишком далеко от Вас, Таня, уж извините!
- Валюх, представляешь, кто-то стучится, а за порогом никого нет!
- В смысле, кто-то стучится? Я ничего не слышала. Может, тебе мерещится?
- Не похоже… Хотя после такого боя может хоть что померещиться. Кто здесь? Отзовись и покажись!
- Таня, отозваться я могу, а вот показаться пока не в состоянии. Меня Юра зовут, и сейчас я нахожусь в твоей комнате. Только не кричи так! Я прекрасно могу слышать твои мысли. Давай с тобой просто поговорим. Если ты не можешь сейчас, тогда попозже сможем.
- Нет уж! Раз ты попал каким-то образом в мою комнату, тогда ответь мне на один вопрос. Можешь?
- Постараюсь, Таня. Задавай.
- Под фотографиями что стоит?
- Комод.
- Открой верхний правый ящик. Что лежит сверху?
- Письмо с надписью: «Открыть в случае моей смерти».
- Та-ак! Что ты там делаешь?
- Готовлюсь спать.
- Ты как туда попал?
- Зачем же так кричать? Вы уже очень давно не общались с мамой, поэтому не в курсе, что произошло у них тут год назад.
- И что же там произошло?
- Под окнами Вашей квартиры год назад диверсионная группа противника попыталась расстрелять несколько гражданских человек, а Ваша мама всё это видела.
- Какое отношение это имеет к тебе, Юрий?
- Таня, расследование этого дела в прошлом году зашло в тупик, а теперь его начали заново. Я один из следователей.
- Ты из полиции?
- Нет, я из разведотдела Юго-Восточного фронта.
- О! Наш фронт! Что хочешь от меня?
- Ничего. Просто хотел узнать, что и как там у Вас. Мама беспокоится о тебе.
- И как сильно?
- Очень, Таня!
- Так вот, скажи ей, что Коля полгода назад погиб.
- Примите мои самые искренние соболезнования!
- Да что мне твои соболезнования, когда человек погиб! Понимаешь ты это?
- Таня, чем я могу Вам помочь?
- Да чем ты поможешь? Поговорить с мамой я всё равно не смогу нормально, а в письмах всего не опишешь, цензура вымарает всё.
- Я попробую наладить связь с мамой. Только она не знает возможностей этой связи. Вам придётся самой начинать с ней беседу. Вы готовы пойти на это?
- То есть, если тебе верить, то ты можешь наладить связь между мной и мамой?
- Я ни разу так не делал и не совсем уверен, что это получится, но я попробую. Погодите минуточку, я делаю настройки.
Снова настройки понадобились. Вроде бы получается. Марья Семёновна ещё не спит.
- Таня, попробуйте говорить, вроде бы получилось.
- Здравствуй, мама! Как давно я тебя не слышала!
О! Из комнаты крик появился, значит, услышала.
- Таня, она тебя слышит. Продолжай говорить, пусть успокоится.
Об этой связи Вадиму пока не стоит знать, расскажу попозже, когда что-то появится существенное.
