ЧАСТЬ 11. СУРДЕН. 14
Глава 14.
Целую неделю кипела работа по разминированию и ремонту водоотводных туннелей в Сурдене. Мы недосыпали, недоедали, пропахли всеми всевозможными амбре настоящей канализации, но справились в немыслимых условиях с поставленной задачей. А потом наступило тревожное затишье. До начала наступления противника оставалось всего каких-то пара дней, которые мы провели в сильнейшем напряжении. Визуальная разведка и аэрофотосъёмка показывали, что войска начали стягиваться к переднему краю.
И вот наступило тягостное долгожданное утро начала наступления. Тишина на фронтах была полнейшая. Не громыхали пушки, не звенели телефоны, молчал радиоэфир. Казалось, что над планетой одновременно всё остановилось. Час за часом проходили в ожидании, в напряжённом ожидании, когда казалось, что все просто посходили с ума одновременно. Командующие фронтами запрашивали командармов, те – дивизии, из дивизий – полки, но везде была полнейшая тишина.
В полдень около нашего штаба остановился автомобиль, из которого выскочил молодцеватый лейтенант, при виде которого моя рука самопроизвольно выхватила из кармана нить смерти. Ваня и Володя, которые сидели рядом со мной на скамейке около входа в штаб, тут же схватили меня за руки:
- Вадим! Вадим! Успокойся! Всё в порядке! Это свой!
- Какой «свой»? Таких «своих» живьём в землю закапывают!
- Успокойся, Вадим! Всё в порядке! Придёт время – разберёмся с ним! А пока не трать энергию! Она нам ещё пригодится! Всё, успокойся!
- Да спокоен я уже! Не держите меня.
Ваня очень сильно испугался за меня, поэтому попросил:
- Давайте-ка отойдём в тенёк. А ты, Вадим, начинай рассказывать, что тебя связывает с этим лейтенантом.
- Да долго же рассказывать!
- Володь, ты торопишься куда-нибудь?
- Нет. А ты?
- Я тоже нет! Так что давай начинай.
Я хотел рассказать за пару минут, но рассказ получился полный и затянулся на три часа. Нас уже начали разыскивать жёны, но я не мог остановиться. После окончания рассказа, Ваня сказал:
- Теперь это наша общая задача! Будем смотреть за ним во все глаза! А пока расходимся по домам! Раз он тут появился, значит нужно ждать огромных изменений.
Мы согласились с ним. И в это время из штаба вышел Снежин и увидел меня:
- Вадим! Вот ты где! А я тебя заискался прямо! По всему фронту ищу!
Я оглянулся по сторонам в поисках кого-то, а потом обратился к нему:
- Господин лейтенант, это вы ко мне обращаетесь?
Он вытаращил глаза и открыл рот в немом удивлении.
- Во-первых, господин лейтенант, что за фамильярное обращение? Вас не учили, как нужно обращаться к офицеру, который старше вас по званию? Приведите себя в порядок, прежде всего! И извольте обращаться по Уставу! Вы в армии находитесь, а не на посиделках!
Снежин быстро поправил фуражку, застегнул пуговицы, поправил ремень, отдавая честь по Уставу, обратился напрямую ко мне:
- Господин капитан, Вас вызывает к себе полковник Хромов.
Ваня и Володя прыснули в кулаки.
- Господин лейтенант, вы кроме меня кого-нибудь ещё видите тут?
- Да, вижу. Двух майоров вижу.
Я оглянулся к друзьям:
- Полюбуйтесь на него! Вас он, оказывается, тоже видит!
Майоры засмеялись в голос. Снежин мучительно соображал над своей ошибкой, краснел и ненавидел меня ещё больше от этого. Потом неожиданно отдал честь Володе и выпалил:
- Господин майор! Разрешите обратиться к капитану Привольному?
Володя ответил, показывая рукой на Ваню:
- Я-то не против, но на это может возразить его непосредственный начальник…
Они снова засмеялись, а Снежин обратился к Ване:
- Прошу прощения, господин майор, я обознался! Разрешите обратиться к капитану Привольному?
Ваня сделал серьёзное лицо, хотя ему и трудно это было сделать:
- Обращайтесь, лейтенант…
- Прошу прощения, лейтенант Снежин!
- Лейтенант Снежин.
- Господин капитан, Вас вызывает к себе полковник Хромов!
В кабинете Хромова все окна были зашторены, поэтому было прохладнее, чем на улице. Хозяин кабинета ходил из угла в угол, заложив руки за спину.
- Господин полковник, капитан…
- Проходи, Вадим, присаживайся. Есть очень серьёзный разговор. Сергазинов, сделай для нас с майором по чашечке чая.
Я с недоверием посмотрел на Хромова:
- Господин полковник, а Вы ничего не перепутали? Я – капитан.
- Никак нет, господин майор, ничего не перепутал. Через двадцать минут сюда прибудет Мишин, он всё объяснит. А пока у меня к тебе есть несколько вопросов.
Вошёл Сергазинов с неизменной улыбкой:
- Здравия желаю, господин майор! Поздравляю Вас!
- Спасибо большое!
Мы пожали руки друг другу. На столе появился чайник, вазочка с печеньем, мёд, масло, хлеб, колбаса… Прямо, как по мановению волшебной палочки.
- Господин полковник, судя по угощению, разговор пойдёт не о прекрасных дамах, а, скорее всего, о судьбе города и нашей армии…
- В проницательности Вам не откажешь, Вадим Николаевич! Не зря меня предупреждали, что с Вами нужно держать ухо востро!
- Да не кусаюсь я, господин полковник!
- Вадим Николаевич, давайте уйдём от такого официоза! Зовите меня по имени отчеству, мне будет приятнее!
- Хорошо, Андрей Павлович!
- Вот и прекрасно! А теперь поговорим о деле. Работы по обезвреживанию взрывных устройств было проведено много и успешно! Молодцы! Поздравляю! За этот подвиг все представлены к боевым наградам! Теперь все сосредоточены на том, что ожидается наступление противника. Но пока на фронтах затишье, как перед бурей. А тем временем с нас не снимают задач по поиску и обезвреживанию ядерных установок. Поэтому появилось и получило дополнительное развитие мнение, что необходимо создание дополнительных групп поиска.
Направление мыслей полковника я уже понял и с ужасом ждал нового представления, но не сдержался и высказался:
- Андрей Павлович, наши группы разделяют, я так понял.
- Да, Вадим Николаевич. И не просто разделяют, но ещё к каждой приписывают по две дополнительные группы поиска. К нам прибыл первый командир одной из таких групп…
- Лейтенант Снежин, надо полагать…
- Вы с ним уже знакомы? Прекрасный офицер, который знает прекрасно своё дело…
Я обернулся к Снежину:
- Лейтенант, выйди из кабинета.
Хромов опешил от такой выходки:
- Майор, что вы себе позволяете в моём кабинете?
Я не сводил взгляд со Снежина:
- Выйди, я сказал! Третий раз тебя вынесут.
Снежин отдал честь, пожал плечами и молча вышел.
- Я не понял, майор, что это было такое?
- Господин полковник, я уже объяснял генералу Семёнову, теперь объясняю Вам, как непосредственному моему начальнику…
- Ошибаетесь, господин подполковник, не непосредственному, а бывшему вашему начальнику…
В кабинет быстрой походкой вошёл генерал-полковник Мишин, командующий нашим фронтом. Я подскочил со стула и посмотрел во все глаза на него с полным непониманием.
- Я читаю в ваших глазах полное непонимание происходящего. И хотел бы выяснить: чего вы конкретно не понимаете?
- Здравия желаю, господин генерал! Рад видеть Вас в полном здравии!
- Спасибо большое, подполковник! Я тоже, признаться, очень рад Вас видеть! Спрашивайте! Я буду отвечать!
Я смущённо улыбался:
- Ну, во-первых, почему подполковник?
Мишин засмеялся:
- Хромов, я же говорил тебе, что ему надо сразу дать полковника, и пусть дальше служит.
Они громко и дружно засмеялись над этой шуткой.
- А если серьёзно, Вадим Николаевич, то ты вырос уже из просто разведки. Я слежу за твоей службой с самой первой награды, которую вручал тебе. И за три года ни одного даже малейшего прокола не увидел! Но не в проколах даже дело, а в тебе самом! На нашем фронте очень долго не наступали. А теперь мы взяли город! И противник молчит! Не начинает своё подготовленное наступление! А знаешь, что самое интересное я заметил? Я вчера вернулся из Генштаба. Отвозил доклады и приказы по поводу освобождения Сурдена. Так вот, приказ о твоём повышении в звании был написан и подписан там! Я к нему не приложил никаких усилий!
Для меня это был шок! Как и для Хромова.
Мишин продолжил:
- А где сейчас твои друзья?
- Они в расположении или дома…
- Давай вызывай их всех, обе группы постройте перед штабом. И операторов не забудьте! А к тем, кто на боевом посту, я сам приеду.
Через десять минут группы Сергунова и Сиротина стояли в строю перед штабом. К ним вышли генерал Мишин, полковник Хромов и другие офицеры штаба фронта. Генерал поздравил нас с победой, с освобождением города от сил противника, произнёс пылкую речь, а в конце лично вручил награды. Награждённые выходили к нему, получали награды и становились в строй. Наконец, очередь дошла до меня.
- Подполковник Привольный!
Ваня и Володя от неожиданности открыли рты, девушки даже подпрыгнули и стали поздравлять Лену. Она сказала:
- Тише, девочки! Мы же в строю!
Кроме повышения звания мне вручили очередную боевую награду. Потом награждали девушек. Всем вручили ордена, Ксении присвоили звание старший лейтенант, Елене – капитан. После окончания построения ребята кинулись меня качать на руках и поздравлять. А затем командиров групп и Елену Юрьевну пригласили в кабинет Хромова.
Все присутствующие были в приятном возбуждении, громко разговаривали, улыбались и смеялись. Дав надышаться радостью и весельем людям, слово взял Мишин:
- Господа, минуточку внимания! К моему величайшему сожалению, война ещё не закончилась, поэтому я предлагаю продолжить наши боевые будни, и разрешите мне озвучить приказ Генерального штаба, касающийся всех вас.
Мы все поняли серьёзность этого приказа и притихли.
- Я не буду останавливаться на номере приказа, а просто зачитаю конкретную суть его: «…На основании вышеизложенного приказываю: подполковника Привольного освободить от занимаемой должности и назначить командующим укрепрайона «Сурден» со всеми обязанностями и должностными инструкциями».
В кабинете повисла гробовая тишина. От неожиданности такого приказа нам стало как-то не по себе. Я догадался уже, что имел ввиду генерал, когда сказал, что бывший начальник. Остальным этот разговор был неизвестен. Первым ответил на эти слова Ваня:
- Господин генерал, мы в лице Привольного теряем прекрасного разведчика, за которым пойдём и в огонь, и в воду, которого мы любим и уважаем всей душой… Вашим приказом вы забираете самого талантливого человека разведки не только нашего фронта, но и всех наших Вооружённых сил!
- Господин майор, приказ этот – не мой, а Генерального штаба. А их приказы не принято обсуждать, их необходимо выполнять.
Совещание продлилось ещё некоторое время, но было оно проведено уже без особого рвения и желания. Расходились из кабинета все угрюмые.
Мы стояли все попарно, грустно улыбались. Лена вдруг сказала:
- Я знала об этом приказе, о наградах, повышении в звании и про новую должность.
Мы с удивлением посмотрели на неё:
- То есть, как это ты знала? А почему не сказала?
- Я случайно услышала голос в голове, который читал эти приказы. Меня они заинтересовали, и я начала смотреть, кто их читает. Оказалось, что это Мишин. Он мне сказал: а теперь проверим, умеешь ли ты хранить молчание!
- И что это значит?
- Я не знаю…
