Анатомия любви:2.Так уходит любовь (3)
Как в несбыточном сне это было,
не весенней порой - в октябре.
Я внезапно и ярко любила,
ты же был хладнокровен в игре.
Поняла я не сразу, что тщетно
ждать такой же горячий ответ.
Равнодушьем ты стёр незаметно
первой встречи пронзительный след.
Как кусочки блокадного хлеба,
ты свиданья отмерить умел.
Для меня это было молебном,
для тебя - отвлеченьем от дел.
Ты считал добродетелью серость,
а внезапное счастье за грех,
ты любовь осудил, словно ересь,
хоть её воспевал громче всех.
Развалившись удобнее в кресле,
ты давал мне заочный урок.
Я, как Феникс, из пепла воскресла.
Что ж, прощай, я лечу на Восток.
o o o
Теперь я всё тебе сказала,
предупредила обо всём.
Из жуткой суеты вокзала
с тобой не выбраться вдвоём.
Кассир в окне движеньем точным
даёт безжалостной рукой
тебе билет - в экспресс восточный,
а мне - в экспресс совсем другой.
И спорить вовсе нет резона,
когда других билетов нет.
Не ждать же здесь конца сезона
и не бежать судьбе вослед.
Удары сердца время мерят,
а сквозь стекло - движенье губ.
Вот-вот экспресс закроет двери,
и вдаль колёса побегут.
Всё дальше поручни площадки,
куда ещё ты вспрыгнуть мог.
И всё ясней и беспощадней
жестокий прошлого урок.
o o o
Далеко-далёко,
в бурном океане,
на волне жестокой
погибает планер.
Бьёт его швыряет
злобною волною,
и надежда тает,
словно снег весною.
Не подняться в небо
стрекозе двукрылой.
Не стремиться мне бы
быть с тобою, милый.
Как же это вышло,
как же получилось, -
вместо звёздной крыши
под крылом - пучина.
И недостижимы
счастье и желанья...
В океане жизни
погибает планер.
не весенней порой - в октябре.
Я внезапно и ярко любила,
ты же был хладнокровен в игре.
Поняла я не сразу, что тщетно
ждать такой же горячий ответ.
Равнодушьем ты стёр незаметно
первой встречи пронзительный след.
Как кусочки блокадного хлеба,
ты свиданья отмерить умел.
Для меня это было молебном,
для тебя - отвлеченьем от дел.
Ты считал добродетелью серость,
а внезапное счастье за грех,
ты любовь осудил, словно ересь,
хоть её воспевал громче всех.
Развалившись удобнее в кресле,
ты давал мне заочный урок.
Я, как Феникс, из пепла воскресла.
Что ж, прощай, я лечу на Восток.
o o o
Теперь я всё тебе сказала,
предупредила обо всём.
Из жуткой суеты вокзала
с тобой не выбраться вдвоём.
Кассир в окне движеньем точным
даёт безжалостной рукой
тебе билет - в экспресс восточный,
а мне - в экспресс совсем другой.
И спорить вовсе нет резона,
когда других билетов нет.
Не ждать же здесь конца сезона
и не бежать судьбе вослед.
Удары сердца время мерят,
а сквозь стекло - движенье губ.
Вот-вот экспресс закроет двери,
и вдаль колёса побегут.
Всё дальше поручни площадки,
куда ещё ты вспрыгнуть мог.
И всё ясней и беспощадней
жестокий прошлого урок.
o o o
Далеко-далёко,
в бурном океане,
на волне жестокой
погибает планер.
Бьёт его швыряет
злобною волною,
и надежда тает,
словно снег весною.
Не подняться в небо
стрекозе двукрылой.
Не стремиться мне бы
быть с тобою, милый.
Как же это вышло,
как же получилось, -
вместо звёздной крыши
под крылом - пучина.
И недостижимы
счастье и желанья...
В океане жизни
погибает планер.
