Извек

Заштопать душу тяжело, но всё же можно.

Хоть горько жить, ты превращаться не спеши!

Звездою шестиглавой и многотревожной

я отражён в воде пруда твоей души.

Теперь я только нераскаянный ребёнок,

навзрыд просоленный кристаллами вины,

а под земного цирка куполом так тонок

огрызок (см)радостно хохочущей луны.

 

Хочу укрыться я поло́й судьбы одежды

от собственных усталых старых пухлых глаз.

Я мог бы быть с тобой незыблемым и нежным;

цветные ночи снова шепчутся о нас.

Стучит мне в рёбра терпкий голос твой в укоре.

Окаменев в косматых дряхлых облаках,

я отражаюсь в зеркале густого моря

звездою о шести колючих плавниках.

 

Сверкая красками безмерными, разлейся,

резвясь на немощных беспамятных холстах!

Праматерью напраснослёзного еврейства

приходишь ты ко мне в златых греховных снах.

Приди! Я только лишь больной усталый мальчик,

сгорающий в огнях надзвёздной вышины,

а под земного склепа сводом так обманчив

зубастый рот жестокопамятной луны.

 

Хочу укрыться пыльной я судьбы одеждой

от собственных слепых сосновых вязких глаз.

Я мог бы быть с тобой и преданным, и нежным,

но не врасту корнями в ворох пыльных фраз.

Я остываю меж слоёв пустого мира

звездою о шести никчёмных плавниках.

Нам не найдут ответов дохлые кумиры –

утишь меня в своей реке, в своих руках.

 

P.S.

 

Ты погреби меня в своих цветных глубинах –

навек укрой в своей реке, в своих руках.