Прощальной робости зима…

Из снега между двух рябинок,

Подснежник белые бутоны

Раскрыл доверчиво-пугиво

Отдавшись в руки нам со стоном…

Капель, морозец, сладость звонов

Оледеневших красных ягод…

…Промокли, опьянев озоном,

Печь растопив, на пламя глядя,

Хлебнув из дедовой бутыли,

Развесили одёжку… Я ли… ты ли…

В тепле сомлев, разнагишались,

Сначала ты накрылась шалью,

Потом позволила нам шалось,

И в плюше старого дивана

Легла в колени мне, а Ване,

Как младшему, достались ноги…

Я растерялся… А он трогал

Тебя за пальчики. Я, сникнув,

Заснул… Проснулся,

В пледе синем

Увидел ваши с ним босые

В букетом розовые стопы…

В прикосновений нежность соткан

Казался пробуждений миг…

Ушёл… Оставив вас одних…

Когда вернулся, чуть одетые,

Уже на маленьком диванчике

Лежа валетом, Ваня пальчики

Твоей стопы ласкал губами…

Смутились… Я позвал их в баню…

Тела в горячей полутьме

Переплетались в кутерьме

Лесного призрачного счастья…

Хотелось воздуха отчаянно!..

Уже распаренные, молча

Из темноты раскрыли дверь

В снега…

Дремал апрель…

По солнечной стене капель

Слезинками сбегала с крыши…

Но из двери дышала тишью

Прощальной робости зима…

И полз сиреневый туман…