Юдифь

... и надевая праздничный наряд,

она идёт в стан злобных ассирийцев,

так дорожа пророчеством.

Сей принцип

роднит её с толпой худых пророчиц.

В чужих войсках приходится на ряд

тем больше мук, чем больше в них порочных

мальчишек, помышляющих о зёрнах

греховных судеб; жаждущих нырять

лишь нагишом в прохладные озёра.

 

 

 

Она благоухает. Олоферн

не может отвести больного взора

от спелых уст. И всё вокруг так вздорно.

И лишь её приход наполнен смыслом.

И кровь, что подступает к голове,

как свежий бриз, что лишь по стрелке мыса

проходит дважды. Господи, как гордо

она готова, будто бы ловец,

приставить свой кинжал к чужому горлу...