Разговор с Музой в день рождения жены
РАЗГОВОР С МУЗОЙ
В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ЖЕНЫ
Мне и рубля не накопили строчки.
Владимир Маяковский.
«Во весь голос»
Муза! — ты поэта отучила
От любого в мире пустяка.
Испокон в тебе одна лишь сила —
Это гениальная строка.
Да и та не всякий раз даётся.
Вредная, почти как сатана,
Прежде над тобой и насмеётся,
И наиздевается она.
Рассмотреть себя сто раз заставит
Так и сяк, и эдак и вот так,
Только после этого прославит,
Не обогатив ни на пятак.
Впрочем, нет гарантии и в славе,
То ли грянет слава, то ли нет.
Даже славы требовать не в праве
От тебя, о Муза, твой поэт.
Ведь ужасно запоздалым эхом
Послеславье может прозвучать.
А всего другого ты помеха
Или неумеха, так сказать.
Лампочка, допустим, в нашей люстре
Нынче приказала долго жить.
Я, поэт, её не очень шустро
В супер-век сумею заменить.
В прошлой жизни выбора большого
Не было средь лампочек таких —
Света и дневного, и ночного,
И подобных всяких там других.
Надо дюжину купить, выходит,
Чтобы что-то к люстре подошло.
А ни та, ни эта не подходит,
Да и остальные — как назло.
Муза! Ведь и ты созданье света,
Подскажи, надёжный дай совет,
Научи премудрости поэта,
Но ни слова от тебя в ответ.
Или, скажем, нынче день рожденья
Мы с женой отпраздновать должны.
Для порядка и для вдохновенья
Нам цветы красивые нужны.
Магазин цветочный здесь, под боком,
И, на счастье, день и ночь открыт.
Но вчера окинул цены оком —
И полезли очи из орбит.
Мне перед тобой грешно теряться.
Муза, я не шибко перегну:
Дай до Нобелевской тысяч двадцать,
Получу — с лихвой тебе верну.
Только со всезнающей улыбкой,
Разгоняя утреннюю тишь,
Ты мне, словно матушка над зыбкой,
Умиротворённо говоришь:
«Я тебе, дружок, без проволочек,
Просто так, бесплатно, как зарю,
Подарила триллионы строчек.
Хочешь, втрое больше подарю?»
И от этих слов глаза увяли,
И безмерно омрачилась прыть:
«Я, конечно, счастлив, но нельзя ли
Что-нибудь в купюрах подарить?»
Ну а ты, уже в обиде, вроде,
Говоришь мне гордо: «О-ля-ля!
Даже Маяковскому Володе
Я не накопила ни рубля».
«Ну, а что же ты, родная можешь?
Есть ли дар какой-нибудь другой?» —
Ты капризно топнула ногой:
«Только то, что жизни всей дороже.
Только вдохновенье, дорогой».
И я понял — в этом злая правда.
Ты мне триллионы строк дала.
Ты бы все издать была их рада,
Но издать — не твоего обряда.
Их жена, частично, издала.
Вдохновенье — это, точно, сила.
И ты ею дюже как сильна.
Но и это, точно, в жизни было:
Ручку мне французскую купила
С золотым пером — опять жена.
И когда обманчивое зелье,
Эфемерной радостью маня,
Затянуло в глубь трясин меня, —
Увела от этого веселья
Ведь не ты, а вновь жена моя.
Вот и нынче согревает душу
Не коньячно-терпкий-винный вид,
Может быть, пельменями Валюша
Лучше всякой Музы вдохновит.
Так что передай, голубка Муза,
Всё своё мой родной жене.
Крепче и удачнее союза
Не было пока что на земле.
И, конечно, если только будет,
За страданья наши и мои,
Пусть послужит он на пользу людям,
Богу и Ефремовской семьи.
8 декабря 2017 года,
Отдание праздника Введения во храм
Пресвятой Богородицы;
День рождения Валентины
