Первая встреча - последняя встреча

В шумном городе мы встретились весной,

До утра не уходили мы домой.

Зорька звезды погасила,

И нам ночи не хватило,

Чтоб друг другу все сказать.

 

Первая встреча - последняя встреча…

 

 

Велопутешествие на Истринское водохранилище летом 1961 года имело романтическое продолжение в подмосковном текстильном городке Щелково, куда велокоманда была приглашена в гости.

Валера старший товарищ по велопробегу и в бригаде, парень холостой, отслуживший три года в Армии. Во всех отношениях положительный молодой человек. В начале шестидесятых годов Валера успешно занимался в секции регби при МВТУ им Баумана. Регби игра для России экзотическая.

В 1936 состоялся первый чемпионат страны, который, – как и первенство 1939, – выиграли московские «динамовцы». Они же в 1938 завоевали Кубок СССР.

После войны соревнования по регби в стране не проводились, – только отдельные матчи. В 1949 регби в СССР был объявлен «буржуазной игрой» и оказался под запретом.

Возрождение опального вида спорта началось в 1957. В Москве – в рамках фестиваля молодежи и студентов - прошел турнир регбистов.

 

После фестиваля в МВТУ им. Баумана и МАИ создаются секции регби. Примерно в это же время подобная секция формируется в Воронежском лесотехническом институте. В 1959 в Москве состоялся первый послевоенный турнир по регби с участием этих четырех команд. Победу одержали регбисты МВТУ.

В 1961 сборная команда МВТУ и МАИ успешно выступила в международных товарищеских играх против сильнейших команд Польши.

 

 

Во время активного отдыха на Истринском водохранилище москвичи познакомились с молодыми девушками - ткачихами из подмосковного Щелкова. Валере понравилась одна из девушек Наташа и он предложил Соколову за кампанию отправиться в гости в ткацкий городок. Соколов помнил, что в кармане лежит номер телефона новой знакомой по имени Виктория, что означает «Победа». Вике обещал непременно позвонить и утешить обиженную на водохранилище девицу по мере сил и возможностей. Своим друзьям по походу Соколов не стал рассказывать, что познакомился с девушкой на лесной поляне, да они и не поверили, чтобы за пять минут понравиться и взять телефон у незнакомки. Да и сам бы Соколов не поверил, а поднял на смех, если б стали вешать на уши такую развесистую лапшу, но из песни слова не выбросишь. Было!

 

 

- Не могу, не могу! У меня срочные дела на даче, обещал матери приехать и помочь по хозяйству. Нет, нет, нет, - стал упираться рогом в землю Соколов и отмахиваться руками.

Ехать в гости к ткачихам не было ни настроения, ни малейшего желания. Все девицы старше Соколова по возрасту, да и ни одна не приглянулась, чтобы завязывать романтические отношения за тридцать километров от Москвы в экзотическом городке.

 

- Поддержи, будь человеком, кстати, Валентина заинтересовалась твоей особой, - продолжал уговаривать Валера.

- Вспомни, когда играли в волейбол, Валентина только тебе единственному подавала мяч, это все заметили, - интриговал Валера.

- И потом, в первый раз, сам понимаешь, появляться одному в обществе малознакомых людей не совсем прилично, - продолжал убеждать старший товарищ по бригаде.

- Ладно, уговорил. Навестим весёлых ткачих, поглядим в деле какая она Валентина Батьковна.

- Вика подождет, никуда не денется,- решил про себя Соколов, и согласился сопровождать Валеру в городок – невест навстречу новым холостяцким приключениям, однако, ничего хорошего не ожидая от встречи.

 

После окончания рабочего дня с Ярославского вокзала отправились на пассажирскую платформу «Воронок», где находилось общежитие знакомых ткачих.

Телефон в общежитии отсутствовал и предупредить о своем появлении не было возможности. Прихватили несколько бутылок марочного вина и две коробки шоколадных конфет.( Без бутылки ухаживать за женщиной неприлично) Купили два букета цветов на Ярославском вокзале. И вперед на «Воронок»!

 

Общежитие оказалось двухкомнатной квартирой в обычном жилом доме в пяти минутах ходьбы от железнодорожной станции.

Девушки к счастью оказались после работы дома и искренне обрадовались гостям. Появились во - время. Время ужина, и гостеприимные хозяйки стали накрывать на стол, чтобы накормить и сразить наповал своими кулинарными способностями московских гостей.

 

Общеизвестно со времен Древней Греции, а может и раньше, что путь к сердцу мужчины лежит, в том числе, и через его желудок. Даже не ведая древнего, но действенного правила девушки это чувствуют своей природной женской безотказной интуицией. Накормить мужчину шашлыком из бедра мамонта – святое дело первобытной женщины!

Что работа закипела по полной программе, поняли по аппетитным запахам и весёлым голосам, доносящимся из кухни. Мужчины в доме! Это событие! Нельзя ударить в грязь лицом! Что в печи – всё на стол мечи!

 

Собрали стол в большой комнате. Надо понимать, что эта комната служила чем-то вроде «кают - кампании», где по вечерам коротают время незамужние ткачихи. Первое впечатление приятное. Чисто и ухожено. Тепло и тихо. На окнах белые занавески и живые цветы в горшках, в том числе хорошо узнаваемые герань и столетник, по- научному-алоэ.

На буфете обязательные семь мраморных слоников, приносящих в дом счастье, громко тикающий будильник и детские мягкие игрушки в виде мишек, тигрят, зайцев и кошек. На кроватях аккуратно заправленных лежит по две - три пуховых подушки. И, конечно, на стене висит обязательная семиструнная гитара с розовым бантиком на грифе.

У стены - новенькая радиола, а рядом этажерка с книгами и набором грампластинок. Посредине комнаты большой круглый стол и над столом висит оранжевый матерчатый абажур, который придает домашний уют «кают - кампании». Стены завешены репродукциями из журнала «Огонёк» и кинозвездами с обложек журнала «Советский экран».

Пока готовится на кухне праздничный ужин гости предоставлены сами себе. Валера стал рассматривать "картинную галерею" на стенах комнаты, а Соколов пошел к этажерке с грампластинками, посмотреть, что слушают нынче в провинциальных городках. Оказалось, что в провинциальных городках слушают ту же музыку, что и в столичных кампаниях.

 

Было заметно, что коллекция пластинок собиралась постепенно аборигенами женского общежития, которые время от времени менялись по разным причинам: кто-то выходил замуж, кто-то уезжал в родные края, в связи с окончанием трудового договора. Грампластинки и книги оставались на память, оставшимся жильцам этой коммунальной в полном смысле этого слова квартиры. Нашлись на этажерке пластинки послевоенных лет, в основном, танго и фокстроты. Было весьма приятно увидеть пластинки мной любимые: «Дождь идет», «Цыган», «Спи моё бедное сердце», «Джозеф», «Цветущий май», «Рио - Рита», «Голубка». Песни в исполнении Леонида Утесова и Клавдии Шульженко - кумиров послевоенных лет. Было много пластинок современных и популярных в начале 60-х годов.

 

Грампластинки это была слабость Соколова и его хобби. Собирать грампластинки начал еще в школе. Начало коллекции положила сестра, которая старше на шесть лет. Сестра рано вышла замуж и те пластинки, которые она покупала, и те, что подарили ей многочисленные поклонники, достались Соколову.

Родители благосклонно относились к его увлечению. Учился хорошо, не курил, занимался спортом, не создавая родителям проблем. Отец за время обучения в школе не был ни одного раза и не ведал, что за десять лет сын сменил четыре школы. В Москве шло бурное послевоенное строительство новых школ. Мать изредка появлялась на родительских собраниях, где Соколова, если даже и вспоминали, то « тихим, незлобным словом».

 

В качестве поощрения «за примерное поведение и прилежную учебу» раз в неделю мать выделяла деньги на пластинки. Кроме того вся мелочь, которая оставалась от плановых хождений в магазины за хлебом и прочими бакалейными товарами оставалась в левом кармане узеньких брюк Соколова. Мать всякий раз, когда приходил из магазина и отдавал продукты, приговаривала: « Понятно! У попа сдачи не бывает!» Мать была ходячая энциклопедия поговорок и присказок. При этом оставшуюся мелочь оставляла великодушно сыну на мелкие расходы. За неделю скапливалась энная сумма, на которую можно купить пару пластинок.

 

Один раз в неделю Соколов ездил в Центр и обходил магазины грампластинок на Кировской улице, в ГУМе и на Старом Арбате, где появлялись новинки зарубежной музыки и долгоиграющие пластинки «Вокруг света» и «Музыкальный калейдоскоп». Если денег на покупку пластинок не хватало, то в запасе у него всегда был отец, который работал в одном из закрытых министерств, в Большом Черкасском переулке около метро «Дзержинская». Звонил ему Соколов по местному телефону из бюро пропусков. Отец выходил, твердо зная, что сын пришел «в последний раз» просить денег на « исключительно редкую пластинку». Отказов не случалось, как и комментариев, чем Соколов всегда был благодарен отцу.

 

В большом ведомственном доме на Бутырском хуторе у Соколова была одна из лучших коллекций грампластинок. Больше пластинок было только у Валерки Мастеркова, которого звали «Помпластиночки» - это означало: «Пойдем ко мне послушаем пластиночки». Мастерков жил на первом этаже. Он устанавливал проигрыватель на окно и заводил новинки на весь двор к радости молодой части жильцов дома. У Мастеркова было много пластинок «на ребрах» (рентгеновских снимках) Петра Лещенко, Константина Сокольского, бесподобные танго Оскара Строка.

Еще во дворе жил любитель джаза Игорь, который обожал композитора и руководителя оркестра Цфасмана, везде и всюду готов был рассказывать о его джазе. Этого парня сначала звали «Цфасман», а потом просто «С маслом», так было проще выговорить. В конце пятидесятых годов джаз - оркестры Александра Цфасмана, Олега Лундстрема и Лаци Олаха частенько выступали на вечерах отдыха в Доме Культуры фабрики «Свобода» на Вятской улице. Это было ближайшее от Бутырского Хутора культурное заведение, куда ходили осенью, зимой и весной на танцы. Летом ближайшая танцверанда была в Останкинском парке.

 

Пока знакомились с интерьером комнаты, подоспел праздничный ужин. За столом оказалось еще четыре девушки. Три были знакомы по пикнику на водохранилище, а четвертая оказалось совсем юным созданием с хорошими задатками настоящей женской красоты. Соколов, что называется, встал в стойку, сразу забыв, что ему на сегодня предназначена Валентина.

 

Девушка ростом не менее ста семидесяти сантиметров. Волосы черные, отливающиеся в синеву, голубоглазое создание с вполне сформировавшимся бюстом. Алые припухшие по – детски губы и смуглая кожа, то ли от загара, то ли от природы. Валера, как и Соколов, приоткрыв рты, смотрели на это милое создание, которое бесшумно вошло и скромно опустилось за стол.

-Галина, - представила Валентина, юную стройную девушку,

-Моя племянница, приехала погостить из Тулы перед началом учебного года в десятом классе, - подчеркнула Валентина возраст племянницы.

 

Москвичи тоже представились. На этом официальная часть была закончена и приступили к праздничному ужину. На столе обязательный советский салат «Оливье» был на самом высоком уровне, как и все прочие закуски и фрукты. К марочному вину и шоколадным конфетам, у гостеприимных хозяек оказалась в запасниках бутылка «Столичной» и началось веселье. Валера был в ударе, и чтобы понравиться девушке Наташе из него, как из рога изобилия сыпались анекдоты, тосты и веселые истории.

 

Через час кто-то предложил включить радиолу, чтобы потанцевать, разнообразя вечеринку. Галя оказалась не простой, как казалась на первый взгляд. Она подошла к радиоле и поставила песню Клавдии Шульженко «Первая встреча».

Эта замечательная песня была создана на музыку мексиканского композитора C. E. Almaran, с названием в оригинале «История любви». Песню впервые исполнил популярнейший ансамбль гитаристов «Трио Лос-Панчос» в конце 50-х годов. В СССР она появилась на одной из долгоиграющих пластинок «Вокруг света».

Незатейливые слова и трогательная музыка песни «Первая встреча», навсегда ассоциируются в памяти Соколова с недолгими встречами с юной Галей из Тулы. Когда Соколов позже слышал эту музыку перед глазами и в памяти всплывали все детали коротких, но незабываемых встреч.

 

В шумном городе мы встретились весной,

Сколько улиц мы прошли тогда с тобой,

Сколько раз потом прощались,

И обратно возвращались,

Чтобы снова всё начать.

 

Как только заиграла музыка, Галя тут же объявила: «Белый танец, дамы приглашают кавалеров» и не давая опомниться, пригласила Соколова на танец. Валентина ахнула и все сразу поняла. Сегодня не её день. Племянница надежно взяла инициативу в свои руки, это было понятно и пьяному ёжику.

Во время танца Галина смотрела на Соколова влюбленными глазами. Нет, не откровенно, а по – детски влюбленными глазами. Потом он танцевал с Валентиной и другими девушками, а сам постоянно следил за реакцией Галины. Она явно сидела расстроенной, ожидая, что Соколов станет обращать внимание только на неё.

 

Через некоторое время Соколов вышел на кухню покурить и осмыслить происходящее вокруг. Если бы не оказалось Галины, вполне мог приятно провести время с Валентиной. После выпитой водки, все девушки становились красавицами, и хотелось объять необъятное. Но карты оказались спутаны, с появлением девушки с «редким» именем - Галина. Соколов уже не мог с собой ничего поделать - мысли только о юном создании.

На кухню вошла Галя и присела через кухонный стол напротив Соколова. Помолчали.

- Разрешите, составлю Вам кампанию, - заговорила Галина,

- А ты, что же покуриваешь?- спросил Соколов менторским тоном, подчеркнуто на «ты».

- Не в том смысле, что покурить, а просто посидеть с Вами. Я никогда не курила и даже не пробовала, хотя в школе у нас многие девчонки покуривают для солидности.

- Это другое дело. В школе я тоже не курил, но в девятнадцать лет, по недоразумению, начал баловаться, а потом вошло в привычку, хотя курю очень мало. Пачка сигарет «Прима» мне хватает больше, чем на неделю. Дома не курю совсем, и родители до сих пор не подозревают, что курю уже целый год, - продолжил Соколов, построив монолог так, что можно было понять с кого он года от Рождества Христова.

Считать в уме Галя умела хорошо, не зря у неё пять баллов по математике, выяснится чуть позже.

 

- Да, ты, всего на три года старше меня - переходя на «ты», радостно выпалила без пяти минут десятиклассница.

- Это же замечательно, моя мама тоже младше отца на три года, - радовалась визави Соколова.

- А вот моя мама на год старше отца, - охладил Соколов пыл юного создания.

 

Через некоторое время у них как-то легко и просто начался долгий и неторопливый разговор. Пить вино Соколову уже не хотелось и не хотелось возвращаться за общий стол, а нравилось смотреть и смотреть в светлые глаза и слушать приятный обволакивающий голос.

 

Несколько раз заглядывала на кухню с озабоченным видом Валентина, но целомудренный вид и то, что они сидели за столом друг против друга, не давал ей повода прерывать дружескую беседу. У Валентины на лице была нарисовано нескрываемое раздражение общением племянницы, и ей не терпелось отправить Галину от Соколова и от греха, куда подальше. Например, в другую комнату спать. Но повода ей не представили. Спать не хотелось, и они продолжали изливать души друг другу. Предутренние часы всегда располагают к самым душевным разговорам, когда открываются, друг другу сокровенные мысли, о которых никогда не расскажешь в дневное или вечернее время.

 

Как будто, где-то прорвало плотину и слова бурным потоком хлынули из глубин души, как со стороны Соколова, так и со стороны Галины. Они говорили и говорили о себе, о своих увлечениях и планах на будущее. Галя перешла в десятый класс, у неё хорошие перспективы получить золотую медаль - все школьные года была круглой отличницей и хорошей спортсменкой. Отец работает Главным инженером в шахтном Управлении подмосковного угольного бассейна в Тульской области. Мать – домохозяйка, занимается воспитанием единственной дочери.

 

В Москву Галина приезжает на каникулы второй раз. В прошлом году приехала в Москву первый раз, когда её тетя Валя, окончив текстильный институт, получила распределение в Щелково. Москвы практически не знает, и с удовольствием приняла бы приглашение Соколова погулять по столице нашей Родины.

 

Нормально погулять по Москве можно будет в ближайшую субботу, когда у Соколова будет короткий рабочий день. Утром он честно и благородно попросил у Валентины разрешения погулять с Галиной по Москве и потом проводить до Ярославского вокзала засветло, чтобы она была дома не позднее десяти вечера. Валентина немного подумав, дала добро на первую встречу. По настроению и решительному виду Гали было понятно, что она в любом случае приехала бы к Соколову на эту встречу.

 

Они выбрали подходящий момент и крепко поцеловались на прощание, договорившись встретиться на Комсомольской площади у выхода из метро «Комсомольская - кольцевая». Соколову это место было удобно. С места работы без пересадки на трамвае от института МЭИ до Комсомольской площади не более двадцати минут. В субботу заканчивали работу в 14 часов, и Соколов договорился с Галей, чтобы она подъезжала к 14 часам 30 минутам.

 

Мы предполагаем, а Бог располагает. Именно в этот день руководство завода решило провести перевыборное профсоюзное собрание. Все входы и выходы с завода оказались перекрыты до окончания собрания. Соколов рвал и метал, метал и рвал! Посылал проклятья в целом ВЦСПС и в частности заводскому профсоюзу, но ничего не мог поделать, против лома нет приёма! Пришлось терпеливо и мучительно долго ждать, когда откроют проходную завода.

 

Соколов опаздывал больше чем на час и даже не надеялся увидеть Галю на Комсомольской площади. Принял решение ехать в Щелково и объяснить причину опоздания. Каково же было удивление, когда проходя мимо места встречи к Ярославскому вокзалу, он увидел Галину в красивом платье, подчеркивающем её стройную фигуру. Галя тоже заметила Соколова, и они бросились друг другу в объятия. Соколову сразу рассказал о нелепой причине долгой задержки.

-Я знала, знала, что ты придешь, я верила, верила, - радостно и с облегчением повторяла Галя.

 

Соколов был поражен её долготерпению и уверенности, что Соколов обязательно придет. Блажен, кто верует. Неверие - тяжкий грех. С удивлением и восхищением смотрел на девушку, и ему казалось, что он знаком с ней давно, всю жизнь. Потом она призналась, что помнила со слов Соколова, что на дачу, где тот жил летом, не мог пройти к Ленинградскому вокзалу мимо места встречи, и она стояла бы, как стойкий оловянный солдатик, пока не сменят, то есть дотемна. Это Соколов по достоинству оценил. Это Поступок и он дорогого стоил. Ни одна его знакомая девушка не стала бы ждать больше пятнадцати минут, в том числе и его бывшая невеста.

Потеряв полтора часа драгоценного времени, Соколов предложил для начала прогуляться по «Броду», так молодые москвичи называли часть улицы Горького от Пушкинской площади до Охотного ряда, причем по левой стороне улицы, по правой стороне гулять не принято. И молодой народ (чуваки и чувихи) прогуливался туда, обратно, туда и обратно. При этом обязательно встречали кого-то из своих знакомых и раскланивались с ними. Гуляли, как правило, парами. Не обязательно парень с девушкой. Здесь же завязывались знакомства.

 

Соколову до смерти хотелось, чтобы кто-то из знакомых с Бутырского хутора оказался на «Бродвее», и увидел его с молоденькой красавицей. Никого, конечно, по закону подлости, не встретили, и Соколов повел Галю в кафе – мороженое на улице Горького. Перекусив в кафе, отправились в Александровский сад, где еще не было могилы Неизвестного солдата.

- Под нашими ногами в тоннеле протекает река Неглинка, - поведал Соколов своей новой подруге и стал рассказывать об Александровском саде.

Александровский сад — парк в центре Москвы. Расположен с северо-западной стороны от Кремля. В саду расположено множество исторических объектов — Кутафья башня Кремля, Итальянский грот, обелиск к 300-летию Дома Романовых, переделанный большевиками в памятник революционерам и теоретикам социализма.

Сады на месте русла убранной под землю реки Неглинки были разбиты по проекту архитектора Осипа Бове в 1820—1823 годах в рамках плана по восстановлению Москвы после пожара 1812 года. Работы начались по указу императора Александра I .

Сегодня сад принято именовать в единственном числе, но границы между Верхним садом (длиной 350 метров) от Угловой Арсенальной башни до Троицкого моста (у Кутафьей башни), Средним — от Троицкой до Боровицкой башни (длина 382 метра) и Нижним (132 м) по-прежнему хорошо заметны.

 

В Верхнем саду расположен грот «Руины», также известный как «Итальянский грот». Грот в саду задуман как напоминание о войне 1812 года, его крылья выложены обломками московских зданий, разрушенных армией Наполеона. О мемориальном значении сада напоминают и изготовленные по чертежам архитектора Е. Ф. Паскаля чугунные ворота, открывающие собою главный вход в сад — со стороны Кремлевского проезда и Исторического музея, покрытые символикой военного триумфа.

 

Здесь же у главного входа 10 июля 1914 года был открыт Романовский обелиск (архитектор С. А. Власьев) в память 300-летия царствования Дома Романовых. В 1918 г. имена Романовых были заменены на имена мыслителей-социалистов и революционных деятелей, а символы царской власти и гербы губерний России удалены — их следы по-прежнему хорошо заметны.

Казнь, покушавшейся на В. Ленина, Ф. Е. Каплан происходила в гараже Ленина, в присутствии поэта Демьяна Бедного, напросившегося посмотреть казнь для получения «импульса» в своем творчестве. Труп жертвы был облит бензином и сожжён в железной бочке в Александровском саду.

 

Соколов рассказал Галине, что его родственник, который работал на Тушинском механическом заводе, принимал участие в замене прежних звезд на Кремлевских башнях на рубиновые, которые горят днем и ночью. А одну звезду оставили на память москвичам на шпиле Северного Речного вокзала.

 

Когда прогулялись вдоль Кремлевской стены мимо знаменитого грота до самой Москва - реки, Галя спросила далеко ли до Третьяковской галереи.

- До Лаврушинского переулка рукой подать, перейдем мост через «Канаву» (так называют москвичи обводной канал) около кинотеатра «Ударник» и через пять минут будем на месте - ответил Соколов со знанием дела.

 

- Давай, зайдем в гости к моей тете, которая работает в «Третьяковке», там же она и живет в небольшом флигеле, - неожиданно предложила Галя.

Про тетю она не говорила при дружеской беседе в Щелково, и Соколов с неподдельным интересом согласился познакомиться еще с одной Галиной родственницей, теперь уже со стороны отца. Когда вошли на территорию галереи, экспозиции музея были закрыты. Галя повела в один из небольших флигелей в задней части территории музея.

 

Тетя оказалась красивой женщиной лет сорока и очень похожа с Галкой. Познакомились. Соколов рассказал, что его отец работает в одном из закрытых министерств, мама – домашняя хозяйка, воспитывала детей. А после отец не хотел, чтобы она работала. Весной, летом и осенью хватало дел на даче. Сам окончил после школы Техническое училище, и работает на «почтовом ящике» радиомонтажником.

 

Татьяна Николаевна накрыла стол и стала угощать чаем с вишневым вареньем. Фамилия Галки оказалась Голенищева это древний дворянский род, который породнился с родом Кутузовых. Соколову об этом Галка не говорила. Тетя и ее родной брат, отец Гали, знали о своих корнях, но, как и их родители, никогда, нигде в документах не упоминали о своих пращурах - дворянах. Все это могло плохо кончиться после революции, несмотря на то, что были дворянами обедневшими, но дворянами. Теперь Соколову стало понятно, откуда благородная красота этих женщин. Порода, она и в Африке порода.

 

Долго сидеть в гостях не было времени, надо проводить на Ярославский вокзал Галку, чтобы та успела к десяти часам, как Соколов обещал другой её тете. Поблагодарив за гостеприимство Татьяну Николаевну, Соколов раскланялся, и они отправились с Галкой еще прогуляться по Замоскворечью и вышли к метро «Октябрьская - кольцевая».

 

На Ярославском вокзале Соколов предложил, что в следующий выходной день поедем к нему на дачу, там он хочет познакомить её со своими родителями. До дачи от площади «Трёх вокзалов» недалеко. До Химок с Ленинградского вокзала двадцать пять минут и там до деревни Юрово еще пятнадцать минут на автобусе «Химки – Стадион». На следующий день без недоразумений встретил на Ярославском вокзале в восемь часов утра Галку, перешли на Ленинградский вокзал и в девять утра они были уже на даче у родителей.

 

Для родителей это было неожиданно, как гром среди ясного дня. Раньше Соколов приезжал иногда на дачу со своей невестой, с которой встречался несколько лет с девятого класса, но полгода назад навсегда расстались, и Соколов находился в свободном полете. На даче с родителями Галка вела себя скромно, но достаточно уверенно, несмотря на свой юный возраст. Чувствовалось хорошее воспитание. Соколов сказал дома, что Галине предстоит закончить десятый класс, и она собирается поступать в МГУ. На какой факультет поступать еще не решила, но это будет специальность, связанная с математикой.

 

Позавтракав, они отправились на Новогорскую плотину позагорать и искупаться. Там, как правило, по выходным собиралось много знакомых, где Соколову нетерпелось познакомить друзей со своей новой подругой. С собой взяли волейбольный мяч, карты, полотенца и большое одеяло, чтобы на нем загорать и играть в карты.

 

Часам к одиннадцати на Плотину подтянулся молодой и немолодой отдыхающий народ на других посмотреть и себя показать. Как Соколов и ожидал, вскоре появились его юровские холостые приятели Петров Юрка и Троицкий Володька. Соколов познакомил их с Галкой, не посвящая, что она еще школьница. Ребята знали, что он расстался со своей невестой и поздравили, с новой знакомой «красоточкой – брюнеточкой». Искупались, поиграли в волейбол. Оказалось, что Галка классно играет в волейбол и ее точные и сильные удары было не очень легко принимать. Она Соколову и раньше говорила, что в школе играет за сборную по волейболу.

 

Ребята начали чересчур активно оказывать знаки внимания Галке и Соколов решил пару часов покататься с ней на лодке. На Плотине была платная лодочная станция от базы отдыха завода «Калибр».

 

Оставили волейбольный мяч на попечение друзей и отправились в свободное плавание по очень извилистой и живописной реке Сходня. Метров через триста, где заканчивался пляж, начинались густые кусты и деревья по обоим берегам реки, которые придавали таинственность пейзажу. Река в этом месте не очень широкая, но две встречные лодки могли легко разъехаться друг с другом. Многие отдыхающие брали лодку на целый день, отъезжали на некоторое расстояние, подбирали уединенную поляну на берегу и останавливались там на отдых.

 

Проплыв минут пятнадцать вверх по течению, отыскали такую поляну на безлюдном берегу с густой зеленой травой, причалили к берегу и расположились на одеяле на отдых. Намеченную тщеславную программу выполнил – познакомил друзей с Галкой, а дальше комфортней нам было остаться отдыхать вдвоем. Еще разок искупались и начали играть в карты в « подкидного дурака». Два часа, на которые Соколов взял лодку, прошли незаметно, и они отправились в обратный путь. Галка попросилась за весла. Оказалось, что и грести она умеет по всем правилам: весла опускала неглубоко в воду и сильным резким движением рук совершала гребок, практически без брызг. На лодочную станцию прибыли без опоздания и отправились к нашей отдыхающей кампании.

 

Во время нашего отсутствия недалеко расположились игроки футбольной команды «Динамо», чья спортивная база находилась недалеко от плотины. Всех динамовских игроков знали в лицо и по фамилиям, так как на пляже они появлялись постоянно и не один год. Соколов показал Галке знаменитого вратаря «Динамо» Льва Яшина, который всегда приходил со своей женой, красивой блондинкой. Были в их кампании еще Численко и Короленков. Вчетвером они играли в самую интеллектуальную игру после домино - «подкидного дурака».

 

Галка запросила воды, и Соколов повел ее к роднику, который находился рядом с Плотиной. Из стальной трубы, выведенной из горы била ключевая холодная вода. Соколов рассказал, что в том месте, где бьёт родник, находился вход в бомбоубежище, и там прятались в начале войны от бомбежек и жители деревни Юрово. Несколько раз пряталась и его мать, с трехмесячным крохой и его шестилетней сестрой. После войны вход в бомбоубежище засыпали землей от греха подальше, чтобы не лазили мальчишки.

 

Позагорав и несколько раз искупавшись, отправились на обед домой. После обеда отправились гулять по окрестностям деревни. Соколов рассказывал, как называлось то или иное место вокруг деревни. Вся местность была разделена на определенные участки или зоны, которые имели свое историческое название. Репища, Подкрест, Задуби, Поповка, Машкинская сторона, Соколовский лес и другие.

 

С вершины горы «Репища», круглой, как репа, открывался живописный вид на долину реки Сходня, на Соколовский лес на противоположной стороне реки. В этой местности в селе Соколово, когда-то отдыхал на даче Герцен со своими друзьями, а в глубокий овраг, который находился рядом с Юрово, они ходили собирать морских моллюсков, окаменевшие останки моря, которое простиралось здесь в незапамятные времена.

 

До войны в Соколово построили дачи для ответственных работников ЦК и Совета Министров. Перед войной там жил под охраной Министр иностранных дел Литвинов на даче, обнесенной двухметровым глухим забором.

Показал Галке, где находилась дача Льва Троцкого, куда после революции ходили местные юровские бабы на поденную работу.

 

Вечером отправились играть в волейбол в дом отдыха «Нагорное». где отдыхали работники ЦК КПСС, а в этот сезон со своими семьями работники ВПШ, которые писали новый вариант Истории КПСС.

У нас была почти готовая волейбольная команда: Троицкий, Петров и Соколов с Галкой, двух игроков возьмем в свою команду на месте. После ужина вышли на волейбольную площадку создатели новой Истории КПСС. Вокруг на скамейках расселись многочисленные болельщики из числа семей историков. Сколотили две команды и часа два играли с переменным успехом.

 

Галка сама предложила остаться ночевать на даче. Такой вариант она предусмотрела, предупредив Валентину о поездке к Соколову на дачу. Поэтому неожиданностью для тети её задержка не будет. А утром вместе с Соколовым она вернется в Щелково, а поскольку Соколов начинал работу в восемь часов утра, нам придется выходить из дома в 6 часов 45 минут. Половина восьмого будем на Ярославском вокзале и к восьми утра Галка будет на станции Воронок, еще до того как Валентина уйдет на работу.

 

Мать Соколова встретила предложение без особого энтузиазма. Галине постелили на террасе с отдельным входом, а Соколова отправили под родительский контроль в дом, от греха подальше.

Утром действовали по четко разработанному плану. На Ярославском вокзале попрощались и договорились о встрече в ближайшую субботу на том же месте, в тот же час.

 

Через неделю на Комсомольской площади Соколова ожидал сюрприз. На свидание Галка появилась со своей матушкой, приехавшей по вызову Валентины. Анна Петровна выразила желание познакомиться с моими родителями. Наши планы были нарушены, и пришлось снова ехать на дачу. Анна Петровна была обеспокоена сохранением чести своей дочери, которая ночевала в чужой семье. Мать Соколова успокоила, что все происходило под контролем, и она может быть совершенно спокойна за свою дочь, которая ей понравилась.

 

Заканчивался август, а значит новый учебный год не за горами. Анна Петровна решила забрать свою дочь домой под предлогом подготовки к новому учебному году. Обменялись адресами, пообещав друг другу переписку.

 

Через месяц Соколова призвали в Армию и оттуда он написал Галке единственный раз, что его переводят в такую воинскую часть, где переписка невозможна, поэтому она может быть совершенно свободна, но помнить её Соколов будет всегда.

 

Перед уходом в Армию Соколовым прерваны все взаимоотношения с девушками, чтобы не возникало даже намёка на желание ждать солдата долгих три года из Армии. Начиналась другая жизнь.