ЛЕГЕНДА О КАМЕННОМ ДРАКОНЕ
Я возвращаюсь, вновь, к легендам,
В них, по преданиям старины,
Увековечены моменты,
Где нрав и культ отражены.
Там жизнь Кавказа и природа,
История, менталитет.
В них отражались год из года
На протяжении сотен лет.
Обычай, быт, законы рода,
Историй веры тех племён.
Их до сих пор хранят народы
До наших нынешних времён.
* * * *
На склоне горном у реки,
Как говорили старики,
Жил Адыгейский бедный род.
Падёж скота и недород
Привёл семью ту к нищете
И привели несчастья те
К тому - пастух, отец семьи,
Чужих овец, а не своих
Уже на склонах гор кормил,
Трудился из последних сил.
Но многодетным был отец
И бедность, свившая венец,
Легла на голову ему,
Не дав и радость никому.
Средь дочерей была одна
Красива, горда и стройна,
Косы две жгучих вдоль спины.
Глаза черны до глубины,
Царицей быть бы среди гор.
Но недород и скотский мор,
Отца, постигшие в тот год,
Решили всё. Вдруг, у ворот,
Однажды, всадник проезжал,
О красоте девичьей знал
Богатый князь, наверняка
И что отец её в долгах.
Он просит пастуха о том,
Чтоб дочку отдал ему в дом,
Законно, в жёны навсегда.
Но очень стар, князь, вот беда.
Отцу не виден другой путь -
Полюбит, стерпит, как нибудь.
И отдал он горянку дочь,
Невестою, отправив прочь.
Доволен был, считал за честь,
Что князю он сегодня – тесть!
Жил, по преданиям старины,
В горах Кавказской стороны
Дракон трёхглавый и большой
Со злобной, хищною душой.
В ущелье жил, средь бурных вод
И сбрасывал туда народ
Воров, не праведников – вон,
Чтоб поедал там их Дракон.
Суд справедлив был, хоть жесток.
Не каждый стать казненным мог,
А только тот, кто преступил
Закон и честь, ворюгой слыл,
Кто был неверным и жесток
И кто предателем стать смог.
Однажды, суд княжну судил,
В неверности он уличил
Её к супругу своему.
Решив казнить, отдав во тьму
К Дракону, бросив в водопад,
Но, женщина, бросая взгляд
На всех мужчин, стоящих пред,
Дала судье такой ответ:
«Да в чём вина моя, скажи,
Со стариком заставив жить,
Отдали замуж без любви.
Поверьте, слёзоньки мои
Не просто так текут из глаз,
Сейчас я умоляю, вас –
Простить, понять меня молю,
Джигита очень я люблю
И жду ребёнка от него.
А жизнь моя, после сего,
Преобразилась, расцвела,
Ведь я несчастною была.
Дай мне родить моё дитя,
Он не виновен, только я.
Меня казните, так и быть,
Но мой ребёнок должен жить!
Не виноватый он ни в чём,
Не должен он покинуть дом.
Когда взойдёт его звезда,
Казните, вы меня тогда.
И на расцвете своих дней
Смирюсь я с участью своей».
Собрал судья тогда мужчин,
Считая, что средь них один
Который должен воспитать
Дитя, коли, казнёна мать.
Она не выдала его –
Отца ребёнка своего.
Он был средь них, кто виноват,
Но, ни один не поднял взгляд.
В слезах смотрела на толпу,
Взывала женщина к нему,
Мол, неужели смерть страшней
Любви, обещанной им ей?
И страшный крик, пронзён бедой,
Как гром разнёсся над водой.
Проснулся, заревел Дракон
И в страшном гневе трясся он,
Так - содрогнулась вся земля,
Но, ни один не поднял взгляд.
Сказал старейший из судей:
«Ступай и казни жди своей,
Средь нас джигитов таких нет,
Который смог бы дать ответ.
Умрёт дитя, таков закон,
Здесь нет отца, стал трусом он».
И долго плакала она,
Все слёзы, выплакав до дна.
Ей больно было от того –
За что любила так его?
Он недостойный средь мужчин,
А было несколько причин.
Не мог сказать судье он - я,
Своя ждала его семья.
Среди Кавказских, дивных гор,
Среди народов тот позор
Там не прощался никогда.
Такая выпала звезда
Для бедной женщины с дитём,
Молилась она ночью, днём,
Прося спасение ему,
Взывая к Богу самому.
В сырой темнице на камнях,
Любовь разбита её в прах.
От страшной горечи такой,
Душа заполнена тоской.
Тянулись ночи не спеша,
Молилась искренне душа.
В щели за дверью, чуть видна,
Внимала, плачь её луна.
А где-то в пропасти Дракон
Свой голос подавал и стон.
Туда, преступницу презрев,
Должны на утренней заре,
Как только вдаль умчится ночь,
Её к Дракону кинуть прочь.
Померкнет свет в её очах,
Дракон проглотит её, прах
И тот не будет на земле.
Жесток закон уж много лет
Неправедных казнили так
И не менялся он никак.
Рассвет уж брезжил и вот, вот
Собраться должен был народ
Смотреть придут и стар, и мал.
С утра Дракон там жертву ждал,
Подняв над бурною водой
Три головы и страшный вой
Он извергал, и жуткий стон,
И крик в ущелье - в вечный сон
Он жертву уносил на дно,
Кому жить - не было дано.
Вдруг, ржавый заскрипел замок
И входит дева на порог,
Платком покрыта и с водой
Заходит, с блюдом и с едой.
А голос ласков и красив,
Характер добр и не спесив,
Косы две чёрные туги,
А очи ясные благи,
Сама красива и юна:
«Позволь», вдруг говорит она:
«Тебя сейчас я покормлю,
Одежду сбрось скорей свою,
Чтоб я смогла тебя омыть,
Чтоб чистой перед казнью быть»
Разделась жертва, вся в слезах,
Затмивших грустные глаза,
А незнакомка воду льёт
На грудь, на голову, живот
И, вдруг раздался детский стон.
Он так отчётлив был, не сон,
А детский плачь из живота,
Вдруг, обе слышат – та и та.
И гладит, что пришла, живот:
«Не плачь малыш, сейчас, вот, вот
Не будешь, ты убит, уйдёшь
Отсюда и приют найдёшь,
Хороших много есть людей,
А, ты оденься поскорей
В мои одежды и кувшин
Скорее в руки, миг один
Всего имеешь, ты беги,
Младенца – сына береги»!
Заходит стражник, наконец:
«Терновый ждёт тебя венец,
Красавица, глаголет он,
Прошу к Дракону на поклон»!
Ей шепчет спутница: «Иди
И не сворачивай с пути»!
Пошла беременная прочь,
Дракон ревел всю эту ночь,
Туман клубился над водой.
Платок, на женщине младой,
Не дал узнать её лица,
Минула своего конца.
Рассвет уж розовел вдали,
На казнь другую привели,
У ней, заслышав голоса,
Скатилась по лицу слеза.
Чтоб слышать все смогли вокруг,
Покается, ей предложили, вдруг.
Но та, с качнувшей головой,
Шагнула к пропасти ногой.
И грозно, вдруг, взревел Дракон,
И струи изрыгнул вверх он,
Обратно в небо, на обрыв,
Три головы свои открыв.
Они поднялись из воды,
А девушка, минув беды,
Сидела на одной смеясь,
Держась за гребень и дивясь,
Как он, смешно фырча водой,
К ней относился с добротой.
Её он жертвой не считал,
Позволил даже, чтоб меж скал
Людьми прикован был и жил,
Судом им праведным служил.
Однажды кто-то дал навет,
Но приговор, вины в ком нет,
А отдан был Дракону он
И незаслуженно казнён,
То, по поверью, коль Дракон
Невинной кровью окроплён,
Коль это будет, то тогда
Он камнем станет навсегда.
Лежит Дракон три головы
Идут века людской молвы,
Не мало здесь о нём всегда,
Поёт нам горная вода.
КРЕМЕНА РАИСА
