Срок в полгода

Проснулся не в своей квартире,

Забитый в шкуру гладкого гороха;

Измазан в неизвестном мне эфире,

В голове раздался громкий грохот.

 

Меня как будто рвёт на части,

Я зыблем, но частично жив.

Когда? За что? Что за ненастье?

К чему тут жизни моей ксив?

 

Шуйцу не чувствую, чердак голомоз,

Живот источает истошные вопли;

Выдался нынче кручёный курьёз...

В бессилье реки крик мой утоплен.

 

Морозно мне стало под пятой простынёй,

Кровать свербит, будто подыхает;

Мне всякое мерещится, глаз мой подставной,

Сказало око, что солнце ускользает...

 

Вдруг в комнату вошёл лицом кипел

Скелет с ногой полудроблённой;

Заскрежетал и в такт культи запел:

«Ты обречён, ты обречён, ты обречённый...»

 

Мелодия читается старинного словца,

Она мне спать порой мешает;

Истошный крик безумного отца,

И возглас тонкий... Слышать не желаю!

 

Теперь один в чужом мирке-фуэте,

Тут жизнь должна торжествовать;

Жить и любить, ну, тьфу вы нате...

Щелчок раздался. Я начал засыпать.

 

Родители здесь позабыли меня,

Апатично накрыв стол из мрамора;

Котильон заставит плясать их клешня.

От мозга больного до конечной лампадины...