Кровавый Дед Мороз.

Закована в лёд панцирем своим,

Река уснула, но человек не спит.

Он духом творчества гоним,

И напоить его водой реки спешит.

 

На площадях, где ёлка ввысь пушится,

Вдруг, возникает словно ниоткуда.

Полупрозрачная реки вода стремиться,

Принять скульптуры облик чуда.

 

И вот языческой своей красой,

На удивление, на радость людям.

Снегурка с длинною косой,

Желание смеяться, веселиться будит.

 

А Дед Мороз, в шикарной шубе и с мешком,

По доброму всем улыбаясь.

Припорошённый чуть снежком,

Стоит, всеобщим изумленьем упиваясь.

 

Но не всегда он был таким,

Бог снегопадов, градов - Карачун.

Он был ужасным, диким и плохим,

С мешком, с железным посохом ворчун.

 

И чтобы как-то уберечься от него,

В лесу привязывали к ёлке деву.

Теперь ей быть Снегурочкою суждено,

Пожертвовав красу свою для древа.

 

Ушёл в небытиЕ Кровавый Дед Мороз,

И вот стоит на площади красуясь.

Под крики детворы задрав свой нос,

Весельем праздника любуясь.