В ПАЛАТЕ ДЛЯ ОНКОБОЛЬНЫХ

Мунтян Игорь

Памяти ИГОРЯ САБЕЛЬНИКОВА,

редактора, моего сотрудника,

который умер от рака горла.

За полгода до смерти он уже не мог говорить,

он лишился голоса. Он был - нем!

Это стало для него пыткой...

Под окнами озёра - светлых луж;

в палате - тёмно-синие панели,

и взгляд, сопротивляющихся душ,

и медсестра, подобная модели.

Она фехтует разовым щприцом,

она в коротком с декольте халате,

скрывает под косметикой лицо,

и на груди болтается распятье.

Ей - комплименты от больных с утра,

ей - шоколадки с яркой позолотой...

Вчера, забылось, кто-то умирал,

зря выдышал подушку кислорода.

Азартный мастер жертвовать ферзём,

казалось всем, Он отлучился только -

ладья Его и белопольный слон

ещё грозят на тумбочке, у койки.

Он не замаливал в углу грехи

и в театральном не просил поклоне,

с крестомолитвенным штрихом руки,

у Бога милости от мрачной боли...

..."Температуры тридцать шесть и шесть

тут не бывает. В этой богадельне,-

так Он писал,- мечтают одолеть

субботу, воскресенье, понедельник.

Тут чёрный выход - как парадный вход:

торжественно заносят и выносят.

Зачем немому губы, выдох, вдох,

знак восклицательный и знак вопроса?

Мне, вероятно, снится карнавал:

я - в маске обречённого больного,

на ветер не бросаю я слова,

и не даю, и не возьму я слово;

молчу, как схимник, спрятавшись от чувств,

и как танцовщики кордебалета;

родная речь из посторонних уст

звучит во мне сонатой и сонетом.

Я слышу ясно сквозь сердечный стук

крылатой парочки круженье сверху:

кому к лицу моя душа, мой дух -

ужель архангелу?.. вдруг Люциферу?

Смешайте с водкой поминальный тост!

ЗакАнчивается кинокартИна!..

Так "...быть или не быть?"... А мой вопрос

решился сам, без потрясенья мира"...

...Азартный мастер жертвовать ферзём,

казалось всем, Он отлучился только -

ладья Его и белопольный слон

ещё грозят у оголённой койки.