Божественная Литургия в тюрьме
Если бы пару лет назад мне кто-то сказал, что буду петь в церковном хоре, нипочём не поверила бы. Когда-то я думала, что в храмах поют только старенькие бабушки. Позже поняла, что это дело профессиональных хоров. В любом случае, между мной и пением на клиросе была дистанция как от Земли до Марса.
С прошлого лета столько всего изменилось… будто прошло много лет. Оказывается, пение в храме может быть Божественно красивым, если петь в три или в четыре голоса. Разумеется, при наличии профессионального регента и певцов с хорошим слухом и красивыми голосами. Сначала моё пение было кошмарным. Я сбивалась, фальшивила и не могла удержать свою вторую партию, переходя то на сопрано, то на тенор. Хотела бросить это «гиблое дело». Но осталась в хоре: меня не было кем заменить. По своим жизненным обстоятельствам, хорошие певцы разъехались, разбежались… А храм этот маленький, уютный, рядом с моим домом. Я часто заходила в него: поставить свечу о здравии или упокоении. И ещё были серьёзные обстоятельства, которые всё повернули именно в эту сторону. Но не буду рассказывать ни про те обстоятельства, ни о репетициях, ни о том, как развился мой слух и удивительным образом появился голос…
Перейду к главному, что меня так взволновало. Однажды, в период, когда наш хор уже уверенно звучал на каждой воскресной Божественной Литургии, регент предложила нам (хору) поехать с ней в тюрьму (точнее, в колонию), чтобы помочь священнику провести Литургию. Хором был, по сути, «костяк» из трёх человек: регента, меня и ещё одной женщины. Каждая пела свою партию. Структура Литургии в Православной церкви подразумевает чередование чтения и пения. То есть, без хора Богослужение не совсем полноценно. Мы согласились…
Теперь понимаю, почему поездка была, как мне сказали, «Богоугодным делом». Мне довелось бывать во многих Православных церквях. Сотни раз была на исповеди и Причастии. Но больше всего поразил именно этот случай. Богослужение проводили в спортзале. Ни алтаря, ни аналоя, - ничего. Только чаша со Святыми Дарами на столике. Под потолком - маленькие окошки, да и то скрытые решётками. Подростки в синих униформах…Пришли только те, кто захотел: 14 человек.
Меня душили слёзы. Пела с большим трудом. И то - благодаря заботливому регенту, которая подсовывала мне под нос нужные ноты. Я прорыдала всё время, начиная от входа через проходную…Так остро ощутила боль. Подростки, совершившие преступления разной степени тяжести, для которых тюрьма стала вторым домом. У них не было благополучного детства: пьяные разборки взрослых гнали их из домов, в подворотни, толкали на неправильные поступки…а сейчас они по очереди подходили, каялись, рыдая и обнимая священника. После Литургии, заключённые подходили к нам (к хору) и просили: «пожалуйста, приходите к нам ещё!». Это были очень искренние моменты. Плакал весь наш хор.
Мы редко задумываемся о том, что у нас есть с рождения, а другим не дано. Родительская любовь…психологический "уют"... Свобода передвижения, зрение, слух, здоровье, достаточное количество пищи и воды...
