Милый Друг
Л. М.
Нет, Милый Друг не надо, слов говорить не надо,
любящий - взгляд не прячет, долго глаза не прячет.
Чувствам хватило рая с самым прекрасным адом,
жгучий буравчик боли в прошлом и настоящим.
Дар или приношение - несовместимо, точно:
реки пришли в движенье, к взрыву готовы почки,
краски раскрыли прежде скованное пространство,
чтобы разродилась нежность новым протуберанцем.
Света ещё не видно, звуки всё громче звуки
скованные гранитом: сна, пробуждений, муки,
трепетом губ горячих в лоне её вселенной,
что проникает глубже в кожу, в аорту, в вены…
Нет, Милый Друг, не надо слов никаких не надо,
в каждом прикосновении боль есть всему причина,
словно тупик и бездна - бриз его торнадо -
тяга и отторжение - женщина и мужчина.
Как не хватает боли, сладостной боли этой,
боли тревожной, чтобы - все на пути сжигая
в небе сгореть болидом, ярким как день болидом,
в жарких объятьях ада, с изнеможением рая.
Мы переступим грани - бездны - её начала,
ты не о чем не думай, делай чего угодно,
сколько ты не краснела, сколько ты не молчала,
изгнанная из рая, женщина ты свободна!
Свет размывает краски, нет для него покоя,
в светлых зрачках, под маскою: ветра, волны, прибоя…
(Голос, слегка твердея, затрепетал паутину…)
но, где скупа идея - грех рисовать картину...
Дальше обрывки мысли о временах степенных -
там, где читали письма с чувствами постепенно
переходя на «Ты» - где придавали клятвам
больше значения, чем - ныне делам приятным.
Жадно сгорали свечи в час, где творил художник,
в красках сливались легче - пики, булавы, обжиг
крови в боях пролитой, бурый её осадок:
весь камертон молитвы в зове голодных самок.
Все мы когда-то станем частью чужого прайда
жертвой его, сюжетом, переварЁнной правдой.
Все мы когда-то станем… (верю: пророчеств хватит)
в библии Мопассана - призраками кровати.
Ах, что не говорите, есть у его особый
взгляд на клубок событий: вздоха, желанья, зова –
горы взойдут и лягут, чтобы прожечь страницу,
если хватило - взгляду в чувствах воспламениться.
Нет Милый друг не надо, слов говорить не надо,
нужно прощать мгновенно – время, что нас осудит.
В нём существует бездна - вечность с холодным взглядом.
сущая бесконечность – время, где нас не будет.
Словно цветы на поле, утром в росе на поле,
вспыхивают - сгорая в каждом порыве ветра:
мучай меня любовью, испепеляй - любовью
и наслаждайся болью, с вечера до рассвета.
Как мы любили женщин - (прямо мороз по коже)
зная всю недоступность и безрассудность тоже,
словно в церквях - икону, за колдовство и мессу,
где открывалась в стоне спящая поэтесса...
