Заветные мечты
Олигарх:
Как на галерах раб, несу я вахту,
Дворец еще бы и большую яхту
Чтоб знали: шейхов всех богаче
И пусть другие от досады плачут.
Пока доступны недра и рабсила,
То жизнь моя богата и красива.
В России пашут на меня холопы,
А родина, семья давно в Европе.
Там бизнесом заняться не рискую,
Ведь за деяния сразу арестуют.
За бизнес, а по совести, грабеж,
Уже сидел бы в камере, как вошь.
Европа, «загнивая», так убога,
Что там законы почитают строго.
И лишь в России явный криминал
Приумножает черный капитал…
Печаль, тоска гнетут и гложат.
От смерти откупиться невозможно.
Забрать с собой сокровища, богатства,
Чтоб неземное покорилось царство.
Но понимают голова с утробой,
Что нет карманов и счетов у гроба.
Шекспир был прав, никто не спорит.
Ведь жизнь — театр, а мы — актеры.
Рабочий:
Работаю и днем и, даже, ночью,
Но деньги достаются трудно очень.
На крупных стройках, где свои бригады.
«Варяги» никому уже не надо.
Когда стоит соперник у ворот.
Хозяин предприятия сущий жмот.
Гроши, чтоб не загнулся, платит,
Но часто гонит в шею без зарплаты.
А пить и кушать очень хотца.
Идти к буржую на поклон придется.
Где профсоюз, где справедливый класс,
Что защитит от произвола нас?!
Когда дают не пряники, а кнут,
Созреют гроздья в беспощадный бунт.
Мы долго запрягаем, быстро гоним,
Уже гарцуют под парами кони…
Чиновник:
А цель одна — остаться у корыта,
Чтоб быть здоровым, до отвала сытым.
Лишь мне дано людьми руководить,
Взирать на них, руками разводить.
Зарплата на карманные расходы.
«Откаты», взятки — вот мои доходы!
Проситель каждый окрылен надеждой,
Ведь знает, не подмажешь, не поедешь.
Они, прохвосты, только виноваты,
Что совратили честных бюрократов.
Лишь недоумок может устоять,
А принцип мой: коли дают, то брать!
Чтоб не обидеть чванством человека.
Так было, есть и будет век от века.
Служить народу — непростая участь,
Орудовать лопатой легче, лучше.
Инженер:
Моя работа нынче не в почете,
Заводы оказались в банкротах.
Банкиры, аферисты разорили
Кредиты непосильные свалили.
Низка зарплата, нет заказов.
Министров уйма, а дитя без глаза.
В сундук диплом запрятал.
Работаю на кладбище лопатой.
Усопших много, этот ритуал
Под санкции и кризис не попал.
Банкир:
Из денег наловчился делать деньги,
Не стану нищебродом вечно бедным.
Казалось мелочь — жалкая банкнота,
А на нее всю жизнь идет охота.
Молве не верьте, я — не паразит,
Несите денежки на депозит.
А, если нет, то выдам вам кредит.
Несите денежки свои на депозит.
А, если нет, то выдам вам кредит.
Но под залог земли или квартиры,
Чтоб договор был постоянно в силе.
А коль банкротство мне грозит.
Убавлю я процент на депозит
И подниму, бесспорно, на кредит.
Своя рубашка ближе к телу,
Прошу смелее вклады делать.
При форс-мажоре, коль случится,
Меня с валютой примет заграница.
Смиритесь: в казино есть риски,
Банкир — партнер ваш очень близкий.
Чужие деньги любит, как свои,
И нет пределов у такой любви.
При форс-мажоре, коль случится,
Меня с валютой примет заграница.
Смиритесь: в казино есть риски,
Банкир — партнер ваш близкий.
Чужие деньги любит, как свои,
И нет пределов у такой любви.
Светская львица:
Чтобы краса не обернулась прахом,
Пошли судьба любого олигарха.
Пусть старый, жирный и храпит,
Как говорят, с лица воды не пить.
Пусть будет на подарки щедрым,
Страшнее одиночество и бедность.
Какие к черту нежности и чувства,
Я улыбаюсь потому, что грустно.
Спросите лучше канарейку,
Приятно ль петь ей в клетке
Или же в роще на зеленой ветке?
Даю понять, что я — не птица,
Гламурная, и опытная львица.
Своей красе я цену твердо знаю,
Поклонников валютных принимаю,
Альфонсов-сердцеедов в пах пинаю.
Когда уйдет кормилец на покой,
Богатой стану, радостной вдовой.
Крестьянин:
Как при царе, пашу я в поле чистом.
Не за сохой, а справным трактористом.
Созрела рожь под южным небом,
Отчизна будет с вкусным хлебом.
Но землю отжимают, будто крысы,
Латифундисты, проще — аферисты.
И помощи не ждите от державы.
Ведь латифунда министерством правит.
И постоянно лицедей лукавит.
На экспорт гонит ценную пшеницу.
Для россиян фураж вполне сгодится.
Пенсионерка:
Всю жизнь пахала, но мала пенсюшка,
Из топора бы приготовить юшку.
Из вил с метлой получится окрошка,
Чтоб похлебать бурды немножко.
Лекарства нет, с харчами плохо,
Спасают лишь овсянка и картоха
И пучит от фасоли и гороха.
Лишь хлеб фуражный, кружку молока,
Смогу едва ли удержать в руках,
Твердят: пенсионеры за границей
Туристами гуляют по столицам,
А у меня всего один маршрут.
Когда вперед ногами понесут.
Круиз сей, максимально прост:
От хаты на заброшенный погост.
Последняя забота из забот,
Скопить бы гроши на венки и гроб.
Но силы и здоровье на исходе,
Заботы нет о трудовом народе.
Поп:
Признаюсь откровенно, без греха,,
Для тех, кто в рясах, дивная лафа.
Нет притеснений, храмы отдают.
Все в позолоте, солнечный уют.
Сошла на нас такая благодать,
Что стыдно голодранцем помирать.
Да и народ потоком в церкви прет,
Хотя, как мухи, перед стужей, мрет,
Но это нам сулит большой доход.
И есть тому логический ответ:
У Бога мертвых не было и нет.
Иконки, свечи, алкоголь, табак,
Святоша— коммерсант, а не простак.
Хотя давно «свечной заводик»
Средь братии монашеской не в моде.
Кто Богу помолился ловко,
Того он одарил бензоколонкой.
Возможно, даже, НПЗ и АЗС,
Тогда не страшен лютый бес.
Но наш Кирилл — владыка скромный,
Аскет, питается скоромно.
Нет у него ни яхты, ни дворца,
Берем пример с чудесного отца.
Как офис фирмы, действует приход,
То литургия или крестный ход.
Крещение, венчание, панихиды
И прибыли конца уже не видно.
На свадьбы приглашают и поминки,
Не оскудеет от мирян корзинка
С напитками и прочими харчами.
Бог помогает, постоянно с нами.
