Ступени. Книга 2. Первая любовь. Глава 9. Поездка на дачу
Наступила суббота. Как и планировалось на неделе, вся семья стала собираться на дачу. Решено было, что Павел с Наткой, налегке, поедут автобусом, а родители отправятся на машине, загруженной садовым инструментом, продуктами и одеждой.
Павел с Наткой на пригородной автостанции сели в автобус. По ходу маршрута людей в салоне становилось всё больше. Тогда Павел предложил Натке сесть к нему на колени, чтобы освободить дополнительное сидячее место. Натка согласилась. Девушка была лёгкой, поэтому Павлу было комфортно держать Натку на бёдрах. А для неё это обстоятельство было своеобразной игрой: «Как маленькая, - смеялась в душе Натка. - Когда это я в последний раз сидела на коленях? Наверное, у родителей в далеком детстве». Пассажирки бабушки вслух озвучивали своё мнение, глядя на них: «Молоденькая совсем. Красивая пара». А Натка млела от удовольствия, зарывшись лицом в волосы любимого человека. Ей льстило, что они такие особенные, выделяющиеся своим искренним счастьем от всех.
Наконец, автобус остановился на конечной остановке. Молодые люди вышли на свежий воздух, который был необычайно ароматен. Дача находилась в низине. Павел взял за руку Натку, и они начали спускаться по узкой тропинке среди густой зелёной поросли. Сказка в жизни Натки продолжалась, каждый день был богат новыми впечатлениями. Молодые люди прибыли на дачный участок, не огороженный даже штакетником. Натка стала бродить по участку. Она была в полном восторге. А в это время Павел отворил двери дачного домика, который состоял из большой комнаты и крытой веранды. Сам участок был двухуровневым, ступенчатым, густо засаженным ягодными кустарниками. Больше всего Натку поразила калированная ежевика. Такую девушке ещё видеть не приходилось: крупные ягоды гроздьями свисали с тонкой веточки, цвет их был фиолетовым, а вкус напоминал нечто среднее между малиной и ежевикой. А ещё девушка впервые в жизни увидела, как растет фезалис («клюква», как она её называла в детстве): на длинном стебле, в коробочках в виде сердца, пряталась оранжевая кисло-сладкая ягода с чуть заметной горчинкой. Натка про себя окрестила её «ягодой любви», так как именно эта ягода и напоминала все оттенки отношений между влюблёнными. Девушку приводило в восторг всё: и цветы, и трава, и летающие насекомые. Казалось, она готова любить весь этот мир во всех его проявлениях.
Вскоре приехали и родители Павла. Они разгрузили машину. Натка вызвалась вскопать небольшой участок под картошку, так хотелось вложить частичку труда в процветание дачного участка. Нина Петровна отговаривала девушку, но Натка была настойчивой. Схватив лопату, отправилась на участок с полной готовностью к трудовому десанту: на борьбу с сорняками и копкой земли. А Павел убежал в домик, где и растянулся на кровати. Натка, освоим несколько грядок, оглянулась - Павла взглядом не нашла. Воткнув лопату в землю отправилась в домик. Войдя в комнату, увидела парня, растянувшимся на диване.
- На даче, самое главное, надо отдыхать, - съюморил Павел.
- Ах ты лентяй! - в шутку рассердилась Натка. - Вставай, лодырь, пойдём копать землю под картошку!
- От работы кони дохнут! - рассмеялся Павел.
- А-а, вот как ты заговорил! Я тебе сейчас покажу коней! - и Натка, взобравшись верхом на лежащего Павла, стала тормошить его, щекотать и прыгать на нём: - Вставай, кому говорят, пойдем работать!
- Не хочу-у-у и не буду-у-у! Ты-ы ме-ня се-ей-час раз-да-вишь!
- Лентяй! Соня! Вставай! Пошли помогать родителям, - настаивала Натка.
Потом, схватив его за руки, начала стягивать на пол. Оба скатились с кровати, и, хохоча друг над другом, стали шутливо целоваться. Долго. Сладко.
Натка опомнилась:
- Сейчас, родители зайдут и увидят, чем мы тут заняты. Пойдем, Паша, покопаем немного, а потом и поспать успеем.
- Вместе? – хохотнул Павел.
- Вот ещё, - услышал в ответ, - приличные девушки с парнями не спят!
- Ещё как спят! И очень даже прилично получается! - рассмеялся Павел. - Ладно, пошли уже!
Парень вскочил на ноги и помог Натке подняться с пола. Смеясь, они добрались, наконец, до огорода. В четыре руки довольно быстро управились с перекопкой и рыхлением земли. А потом, довольные, пошли обедать окрошкой, которую приготовила Нина Петровна. На свежем воздухе, да после физической работы аппетит отменный, поэтому одной порцией окрошки не обошлись. Попросили добавки.
Ближе к вечеру вдруг нагрянули нежданные гости. Может, конечно, и была у Павла договорённость с друзьями, но Натка ничего об этом не знала. Одним словом, на даче оказалась компания друзей Павла, с гитарой, едой и пивом в бутылках. Друзья приехали отметить «увольнение» Павла из армии. Натке стало немного обидно, что теперь ей было уделено меньше внимания. Да и интересы у взрослых молодых людей были такие, какие Натке было не понять. Конечно, Паша представил Натку, как свою девушку, но всё время находиться с ней теперь не мог.
Уже смеркалось. Нина Петровна пошла к соседке, с которой была в очень хороших отношениях, и договорилась о ночлеге для себя и Натки и Юрия Ивановича, так как свой домик отдала в распоряжение гуляющих парней. Натку от этого веселья в мужской компании отстранили, потому что не полагалось молодой девушке слушать шутки с проскальзывающей ненормативной лексикой, которыми обменивались друзья. Парням хотелось отметить возвращение Павла с размахом, особо не стесняясь и не ограничивая себя в метких высказываниях. То есть, вести себя свободно, как полагалось самым крутым мужикам. Натка, конечно, понимала, что дружеские посиделки – это своеобразный ритуал, на который лучше не посягать. Но ей было немного обидно, что друзья оттянули внимание Павла на себя.
До самой ночи Натка не раз тайком среди зарослей пробиралась от соседского дома, где ей предстояло пережить ночь, к дачному родительскому домику, чтобы понять, что же интересного в таком бурном веселье, которое было слышно на всю округу. А там пелись песни под гитару, произносились тосты, спорилось мужскими басами и смеялось. В конец концов, устав, Натка больше не стала ходить « в разведку», хотя червячок ревности колол её нещадно. Где-то ближе к двум ночи она уснула.
Утром Натка открыла глаза, сладко потянулась. В окно, сквозь листву, пробивался луч солнца. «Времени, наверное, уже много, - подумала она. – Как там наши молодцы-удальцы?» Девушка набросила халат, умылась под ручным умывальником и побрела к домику. Кругом было тихо. Приподнявшись на цыпочки, заглянула в окно и увидела, что парни, вповалку, кто где примостился, дрыхнут без задних ног. «Во, утомились за ночь! Погуляли на славу!» - улыбнулась Натка. Она нашла тяпку, чтобы прополоть садовую землянику. Вскоре и народ начал просыпаться. Тут уже не до полевых работ. Надо было срочно накрывать с Ниной Петровной стол, чтобы накормить столько проголодавшихся ртов.
Павел вышел, потягиваясь, и пожелал Натке «доброго утра». Натка, надув губки, наигранно-обиженно ответила :
- И вам того же, если утро, действительно, доброе. Голова не болит? Нет?
- Ну, что ты, радость моя! - ответил Павел.
- И вовсе я не твоя радость! Радость у тебя была ночью! - съязвила Натка.
- Ты что, ревнуешь меня к друзьям, глупенькая? - удивился Павел.
- Нет, нисколечко! Просто вы, Павел Юрьевич, вчера старались меня вовсю не замечать! - парировала девушка.
- Ну не обижайся! Мы с друзьями давно не виделись! Просто постарайся понять. Нам надо было по-мужски посидеть!
- Ладно, чего теперь об этом говорить! Но даром тебе подобное поведение не пройдет! - пригрозила Натка.
- Чем расплачиваться придется? - вздохнул Павел.
- Для начала поцелуем! А потом пойдём картошку сажать! Вот так-то!
- Первое предложение мне нравится больше! А вот картошку сажать. . . что-то у меня голова болит! - начал отнекиваться парень.
- Сейчас другое место будет болеть! Где в этом доме ремень прячут? - сурово спросила Натка.
- Ладно. Казнить нельзя, помиловать! - согласился Павел.
А потом притянул Натку к себе, потёрся носом об её нос. И звучно чмокнул в губы.
- Мир, дружба, жвачка? И, вообще, всё это - мелочи жизни! - подытожил он.
- Для меня не мелочи! Ты сам меня избаловал своим вниманием, - начала спорить Натка. - Как сказал Антуан де Сент Экзюпери : «Мы в ответе за тех, кого приручили»!
- Он про животных это сказал, - засмеялся Павел.
- Всё равно, про кого: животных или людей. Суть от этого не меняется.
- Хватит дискутировать, училка моя, пойдём уже сажать эту чёртову картошку!
- Не чёртову! - парировала Натка. - Зимой за уши не оттянешь тебя от этой картошки, когда она окажется на сковородке!
- Ну у тебя на всё найдётся свой ответ! - прижав к себе Натку, сказал Павел.
И, посмеиваясь друг над другом, молодые люди пошли сажать ту самую картошку.
Вечером после трудового дня, загрузившись в «Жигули», отправились домой. Но по дороге заехали к знакомым в деревню, чтобы взять свежего молока. Корова ещё была не доеной, поэтому пришлось некоторое время подождать, когда нацедят парного молока. Натка и Павел сидели на заднем сиденье машины, дурачились, щипались и целовались. Солнце клонилось к закату. Воздух был пропитан запахом сена, разнотравья и вечерней свежестью. Когда принесли трёхлитровый жбан, Натка попросила попить молока. Хоть этот продукт и не входил в рацион девушки, но от парного молока отказаться не смогла. Напившись, Натка показала довольное лицо Павлу, а он языком слизнул её «белые усы».
