Гордыня
На склоне своих лет и на исходе сил
Сидел больной старик и память ворошил...
Он юн был, дерзок, смел,
К ученьям был глухим.
"Я понял Жизнь! Я знаю Жизнь!"-
Твердил он остальным.
Но беспощаден Рок к подобным гордецам,
И с Западом Восток мешались без конца,
Беда шла за бедой, а счастье, как звезда:
Взял вроде бы рукой, но в кулаке - вода...
Он мужем стал седым,
В расцвете своих сил.
"Я понял Жизнь! Я знаю Жизнь!"-
В сердцах произносил.
Ничем его теперь уже не удивить:
Он испытал Любовь, как тОнка Счастья нить,
Как больно бьет Судьба стоящих во весь рост,
Как предают друзья... О как же мир был прост!
...На склоне своих лет и на исходе сил
Сидел больной старик и память ворошил.
Как вдруг - опять Судьбы
Он видит новый колер.
"Я понял Жизнь! Я знаю Жизнь!"-
Вскричал старик и ... помер.
Сидел больной старик и память ворошил...
Он юн был, дерзок, смел,
К ученьям был глухим.
"Я понял Жизнь! Я знаю Жизнь!"-
Твердил он остальным.
Но беспощаден Рок к подобным гордецам,
И с Западом Восток мешались без конца,
Беда шла за бедой, а счастье, как звезда:
Взял вроде бы рукой, но в кулаке - вода...
Он мужем стал седым,
В расцвете своих сил.
"Я понял Жизнь! Я знаю Жизнь!"-
В сердцах произносил.
Ничем его теперь уже не удивить:
Он испытал Любовь, как тОнка Счастья нить,
Как больно бьет Судьба стоящих во весь рост,
Как предают друзья... О как же мир был прост!
...На склоне своих лет и на исходе сил
Сидел больной старик и память ворошил.
Как вдруг - опять Судьбы
Он видит новый колер.
"Я понял Жизнь! Я знаю Жизнь!"-
Вскричал старик и ... помер.
