Я хочу к образам в нашей церкви слезами прижаться
Может быть суждено постелить нам со снега постели,
И согреть свои души и наши холодны сердца.
Но в лесу в эту ночь не проснулись морозные ели,
Не смогли передать нам с тобою ключи от дворца.
Я к тебе подошёл и сказал:" Не к морозу одеты".
Улыбнулась ты кротко и руку засунув в рукав.
Ничего не ответив, кивнула лишь только на это,
Долго думал, всмотрелся, о Боже, тебя я узнал!
Холод был, индевела душа и худые колени,
И нигде не укрыться в лесу тишина и покой.
В сон клонило от странной чудовищной лени,
Ты решила уйти, а я крикнул вдогонку "Постой!"
Удалялась ты быстро куда-то в ночное пространство,
Не догнать, ни обнять, не найти мне тебя никогда.
Ели были все в зимнем морозном пушистом убранстве,
Не найти уж теперь. Потерял я тебя, навсегда.
Через годы состарившись брёл я по тем откровеньям,
Посещал много раз те златые с морозом места.
Отдавалось в душе твоё время с моим, птичьим пеньем,
Наказал нас всевышний, не стало в том месте креста.
Грусть вокруг и глаза не глядят, от лампады слезятся,
Нет покоя, уверен, что я пред тобой виноват.
Я хочу к образам в нашей церкви слезами прижаться.
Но стою на распутье под знаком "Сюда, кто женат!"
Дверь закрыта туда, тем, кто множил собою страданья,
Кто ласкал не того, утопая в любовных грехах.
Предавал кто надежду и райской любви ожиданье,
И тому, кто в сомненьях, что правда струится в слезах.
Подвести бы черту в грёзно-пылком и ласковом цвете,
Не позволит ни сердце, ни совесть, ни правда, ни честь,
Ты была самой лучшей царевной моею на свете,
Но твой ангел вручил у ворот мне ужасную весть….
Не вернуть, что ушло, воскресить невозможно те ели,
Тот мороз и тот холод в лесу 35 лет спустя.
И тех птиц не вернуть, что своё нам с тобой не допели.
Догорают в костре ветки старенькой ели, хрустя…
Почему не стелил нам всевышний в то время постели?
Почему наши души запрятал в ледовый ларец?
Почему наши птицы весной не дарили нам трелей?
Почему не построил тебе я хрустальный дворец?
Где ответы? Их нет. Опускаем глаза виновато,
То, что Богом дано – это наша судьба и наш крест.
Догорает в душе наше влажное с горечью лето,
И во сне мы лишь видим судьбы указующий перст…
В рай не пустят те ангелы в белых небесных одеждах,
Буду ждать, милостивы вдруг станут, позволят зайти.
Запах ладана, свеч, а в глазах лишь страданье в надежде,
Разрешат прикоснуться, тихонько к тебе подойти...
Я, конечно, войду в твой дворец, приклонивши колено,
И скупою слезой смою начисто с жизни беду.
Все, что в памяти есть, понимаю, что это нетленно,
Оставайся, друг милый, навеки ты в райском саду.
Я уйду и с тоской по тебе изнутри выгорая,
Буду сохнуть любя и в печали сгорать на огне.
Мне так жаль, что любимых для жизни так редко встречая,
Так легко мы теряем и только по нашей вине…
Почему ты меня не окликнул, мой праведный Боже?
Почему не сказал, что я выбрал неправильный путь?
А теперь мне никто, никогда и ничем не поможет,
Лишь в преддверии Ада я понял, уже не свернуть.
Позади что оставил - всё это для внуков печали,
Чтобы выбрали путь, по которому надо идти.
Все, что могут, любимым, чтоб дети когда-то прощали,
И с пути, что им дан, никогда не смогли бы сойти.
