Негромкое

МЕЖДУ СЛОВ

 

Ты читаешь между слов, не вникая

Сколько айсберга – тебя – под водой.

…Так легко и незаметно по краю,

Выливаю мысли рваной строкой.

 

Беспокойные моря между нами.

От земли уносит ветер сухой.

Если я тебя душой обнимаю,

Значит – никого другого рукой.

 

 

КОСНИСЬ

 

Коснись одним движением руки

Любви, застывшей робко между клавиш.

Созвучиями радость извлеки, –

Ты можешь. Ты и лёд легко расплавишь.

 

Как бы ни прятал айсберг глубоко

Свой холод, недоверием прикован,

Тепло морозность выкрошит оков.

Коснись – и в мире нет тепла такого.

 

С рассветом, просыпаясь на груди,

Любовь считаем – с ней (вдвоём нас) – трое.

...Щекотно луч надежды пробудил,

На счастье нас с тобой легко настроив.

 

 

УХОДЯ – УХОДИ

 

Уходя – уходи.

Я когда-нибудь так научусь –

выжигать до золы то, что было воистину свято.

И к чужому – доверчиво-кротко – большому плечу.

И – к чужому, но так, чтоб чужое не стало распятьем.

 

Уходя – уходи.

Шаг за шагом, сжигая мосты,

без оглядки назад и не мысля однажды вернуться.

Без топящего груза надежд и иллюзий пустых.

Уходя – уходи.

Пусть мгновенья расстрельные куцо

 

отсчитает кукушка осипше-знакомым «ку-ку».

Бой последних минут аритмию встряхнёт на шнурочке.

Уходя – уходи. Время – выстрел. Я тоже смогу.

И последний мой шаг

будет самым скупым междустрочьем.

 

 

ПОГУЛЯЕМ С ТОБОЮ ВО СНЕ?

 

Далеко… далеко... Не рукой –

Только мыслью коснуться.

Всё равно – ни о ком,

По спиральной карабкаясь вверх

/От взведённых курков

С тихим треском выстреливать куцо

Перекличкой щелчков/

Не сливая в шары полусфер.

 

Далеко… далеко... Тусклый свет

Разрешает движенье.

Оставляю штрихом

Легкий след – поцелуй на спине,

А в ответ рикошет –

Твоего – невесомое жженье…

За границы шагнём?

Погуляем с тобою во сне?..

 

 

СВЕТОТЕНИ

 

Ненужной быть хочу и не хочу.

…Пока есть шанс сорваться уцелевшей

и забрести туда, где старый леший

в верхушках сосен небу ткёт парчу.

 

В мой древний лес, горчащий тишиной,

смолистою корою и забвеньем,

где сходятся в едино светотени –

мой выбор. Знаю – не предрешено.

 

…Мораль читает вторящий сычу

усталый леший. Сам, поди, безгрешен?..

Пока есть шанс сорваться уцелевшей,

с повестки дня возможность исключу.

 

 

БЫЛО

 

Моей весне с твоей не пересечься,

Бредя по горным тропам к облакам –

Туда, где снами выливалась вечность,

А месяц их бессонницей лакал.

 

Там счастье было – пусть в штрихах, не в плане,

Слегка ослабив будничный хомут.

Судьба любовь преподнесла на длани.

Мы – раздарили.

Всем.

И – никому.

 

 

ГОРЯЧО

 

Горячо, горячо, горячо.

Смять и выжать.

Суждено догорать свечой?

Ярче. Выше.

И – молчать. Ни о ком. Ни о чём.

Звёзды брызжут.

Мне не нужно ничьё плечо,

Чтобы выжить.

 

Я сама. Так привычно, легко.

Ночь промозгла.

Залатаю одним стежком

Раны волка,

Раскалённым прижгу мечом,

Йодом рыжим.

Горячо, горячо, горячо.

Нет, не выжить.

 

 

ТРИ ЧАШКИ КОФЕ

 

Три чашки кофе и мотор ревёт –

сто пятьдесят к привычным девяносто.

Подъём-вес взят-рывок-разбег-полёт,

где мысли и желания – по росту

ранжируются и слетают в жизнь

движением упорным против ветра.

Срываясь вниз и воспаряя ввысь,

мы будущность растим по миллиметру.

И иногда для счастья на земле

нам не хватает крохотного шага.

Пью кофе я, в руке зажав билет.

Со мной в купе лишь память и отвага.

 

 

ЗАНОВО

 

Сверхурочно или внепланово? –

Я себя не помню такою.

Ты коснулся, и неживое

Устремляется к жизни заново.

 

И смывает волна́ми прошлое,

В шторм на шлюпке худой гребя.

Вспоминаю, что есть хорошего.

И рисует душа тебя.

 

 

РИСОВАЛА СЕГОДНЯ КЛЕТКУ

 

Рисовала сегодня клетку –

Сломан грифель карандаша.

Ожиданье улыбкой едкой –

В щепки прутья. Иду дышать.

 

За окном – только звук трамвая.

Из подъезда – слетела в шаг.

…Чувство, словно в твоём кармане

Поселилась моя душа.

 

Ты пригладишь её легонько

Мятной радостью «может быть».

И тепло от твоей ладони

Греет сердце и холодит.

 

 

ПОХОЖЕ НА ЛЮБОВЬ

 

Похоже на любовь. Иду на ощупь

И до конца сама понять боюсь.

А осень за окном листву полощет,

Открыв дождям надежды новый шлюз.

 

Пусть якорь тормозит на перекрёстке,

Цепляя жизнь за корни, тянет цепь,

Но небеса уже твои. В них – звёзды.

…И песнь твоя мою волнует степь.

 

 

ДВЕ ЧАШКИ ЧАЯ*

 

Луна повисла, как последний лист

На голой ветке тучи небосвода.

И прожит день, не скомкан и не чист,

Закрыв глаза от сущей несвободы.

 

И на столе из вековой сосны

Две чашки чая - с сахаром и "с безом".

И мы с тобой разгадываем сны.

А в доме пахнет чабрецом и лесом.

 

*Благодарю за редакцию Александра Бикоза.

 

 

ДОМ-СРУБ

 

Дом-сруб. Внутри, снаружи – древесина.

Очаг не разводи – и так тепло.

Гитара у погасшего камина.

Два фото на стене у винтовой.

 

Парит от джезвы. Ароматы сдобы.

Приёмник шепелявит от помех.

И тихо, тихо так… Настолько, чтобы,

Звеня, покой ссыпал по сходам смех.

 

 

ЗА ОКНОМ

 

В окна глядит неба

тёмное полотно,

скомканное у края

светом огней городских.

 

Ты у него требуй –

жадно, в бреду больном

блики окон буравя –

милости для двоих.

 

Окна слепы. Робко

в сонную пелену

дальних немых подъездов

ты заходи. Садись.

 

…Звёзды влетят в топку,

грея луну одну.

 

Мне за окном, с зюйд-вестом

шаг за тобою – ввысь.

 

 

ВЕРА

 

Да, я верю тебе – самой странной из сущих вер,

Разливая по чьим-то кружкам горячий чай

И не зная ещё, что ветром, сносящим дверь,

Ты разрушишь за́мок прочный мой невзначай.

 

Не умею наполовину, на "так", на "треть" –

От хлопка слетают циферки на дверях.

Можно долго, до бесконечного "но" терпеть –

Только с тем, кому не выходит не доверять.

 

 

В МУЗЫКЕ

 

В тихой музыке я немею.

Растворяясь, последний звук

Сделал ритмы шагов смелее,

И нежнее – кольцо из рук.

 

Распускается кос плетенье.

Дождь настырно стучит в окно.

Но мелодии откровенной

Голос разума незнаком.

 

Слёзы высохнут в такт капели

И улыбкой взойдут в лучах.

Мы идём по любви ступеням.

А они и без слов звучат.

 

 

ПО СПИРАЛИ

 

По спирали закручен мир.

И на каждом витке – срываюсь.

У других – в облаках зефир,

Мне – на плечи с мечтою ранец.

 

И пешком серпантина нить

Исходить, обнулившись в мыслях

Невозможностью сохранить

Черновик первозданно чистым.

 

Выбираемся из-за ширм,

По стеклу – пенопластом – палец.

…Без тебя – мой закручен мир.

А без мыслей – к тебе срываюсь.

 

 

ВДОХ И ВЫДОХ

 

По спутанным рассветом волосам

Дыхание легко крадётся к шее.

Боясь спугнуть мгновение, немею.

А за окном – затихшие леса...

 

Ты в утренних лучах нелепо хмур,

И вдох и выдох шевелит ключицы.

…Я потому боюсь и снов, и сбыться,

Что страшно раствориться в "потому".

 

 

ЕСТЬ ВРЕМЯ

 

Есть время не думать,

Но неслухи-мысли

С тобой поселились –

Стоят за спиной.

Теряясь от шума,

Созвучием чистят

Несхожести стилей.

А вне – хоть изной…

 

Маршруты найдутся,

Дороги – проложим.

И разности – суммой,

Канатами – нить.

Не надо о грусти,

О судьбах расхожих.

 

Есть время не думать,

Но нет – не любить.

 

 

СБЕРЕЧЬ

 

Помечтаем? Тепло сберечь и,

Засыпая в закате дня,

Кутать в нежность родные плечи

Невесомостью одеял.

 

Пахнет колко морозность пледов

Наших, разных с тобой, миров,

А один на двоих – неведом.

А один из двоих – ведом.

 

Я вбираю продрогший воздух,

И смеётся в лицо метель.

Только будет с весной воссоздан

Лепестками из снов апрель.

 

 

ЗАКОЛЬЦУЙ

 

Этот город бесшумный шагов похоронит звук.

Окна слепо глядят на дрожащее вьюжно небо.

Прячут крыши соседи в холодном печном дыму.

Умывают надежды стёкла усталым снегом.

 

Ты молчишь. Ты сдаёшься, не веруя никому.

…Город дремлет, сутуля сонно-понурые чащи.

Закольцуй нас теплом в сплетении сильных рук,

И не будет ничто – надежней и настоящей.

 

 

ТРОЕ

 

Да, очевидно – там, где мы вдвоём,

Есть за плечами неизменный Третий.

Рисует он в пустыне водоём,

Как задний фон на выцветшем портрете.

 

Пока не ясно – что он пробудил,

Где приобрёл права и инструменты

На это щебетание в груди,

Преследующий неизменный Третий.

 

Казалось бы, так просто – извлеки

Всё лишнее и сам сумей настроить.

Любовь коснулась сердца и руки.

И с ней нас трое.

 

 

СЕМЬ СТУПЕНЕЙ

 

Молчаливых обетов свора

Потирает довольно лапы.

Километры не/разговоров,

Чередованные на маты,

Нагоняют, идя по следу

Змеевидных петелек улиц.

...Раскаляет нас привкус лета

Тот, в котором не мы столкнулись.

 

Пролетаем, как звёзды – мимо.

Мимо судеб и божьих планов.

Только свет от твоих улыбок

Пахнет радостью полупьяной,

Пахнет моря лазурной пеной,

Их накатами – в ритме пульса.

Мы прошли наши семь ступеней.

 

Ты рискнёшь ко мне прикоснуться?

 

 

РЕЖИМ

 

Форматирую душу на новый режим "без тебя".

Да, конечно, не бойся – мне эта задача по силам.

Ничего из "вчера" расстояния не истребят,

ничего не дадут друг без друга – да.

Где б ни носило.

 

Интересов-событий расставим по-новому ряд:

дом, работа, друзья, может даже – случайные встречи.

Только видишь – по-прежнему, грея надеждой, бурлят

лавы душ, ледники расплавляя.

И станет ли легче?

 

 

ВЕТЕР ЛОВИТЬ ВОЛОСАМИ НА ВОЛНОРЕЗЕ

 

Ветер ловить волосами на волнорезе.

Кожу водой солёною пропитать.

Щиплются старые раны от ржавых лезвий.

Крылья промокли. А мне бы опять летать…

 

Только вот небу чем быть могу полезной?

Лащится в ноги волн озорная рать –

то отползая, то набегая резво.

...Беды людские в воду бы им впитать…

 

И растворить, убегая волной нетрезвой,

в соли морской все печали, чуть-чуть горча.

Были б мечты иные. И я – не дерзкой.

Если бы руки твои коснулись плеча.

 

 

ПРИХОДИ

 

Я уже не знаю других имён.

Я уже не помню чужих обличий.

Кто там проржавевшим своим «влюблён»,

Как рапирой, слёзно вдогонку тычет?

 

Если будешь радостью обделён, –

Приходи. Вдвоём мы её отыщем.

Нет на этом свете других имён.

А на том – проверим при встрече личной.

 

 

МНЕ ДО ТЕБЯ

 

Пробуешь – под копирку – мысли и чувства,

Сердца в них нет, а, значит, наверняка,

Там, на рисунке судьбы, небывало пусто.

Прячу себя за шелестом ивняка,

 

Грею в костре остывшую кружку чая

И не смотрю на солнечный циферблат.

Да, зарекалась жить, ни о ком не скучая.

Вновь улыбаешься. Только – чему ты рад?

 

Стелется снег и лижет края порога.

Светом приходит странный полночный сон.

Мне до тебя – непривычной идти дорогой.

Мне – до тебя.

И только один спасён.

 

 

ИСТОРИЯ

 

Сюжет дождливым утром смазан,

Размыт по акварели крыш.

А где-то небо солнцем-глазом

Ласкает высохший камыш.

 

Мой город в плаче бесполезном

Над тротуарной пылью вбит.

 

История его болезни –

В моей истории любви.

 

 

ГОЛОС

 

Рассыпан снег.

На улицах бело.

А жизнь на «до» и «после» раскололась.

Мир как во сне.

Всего-то и "делов" –

Сегодня я услышала твой голос.

 

И тишина

Разорванной строкой

Повисла в череде гудков коротких,

Стирая страх.

 

А мир – поёт тобой.

И ерунда – маршруты, зимы, сроки…

 

 

ХОЛОДНО

 

Холодно. Время сыплет снежными комьями.

Глушит морозность отзвук былой беды.

Ревностно к неизбежности незнакомого

Стынью в низины стелется сизый дым.

 

Знаю – бывает тихое исступление,

Ночь поглощает, тень по следам спешит.

В этом движеньи странном – вперёд, ступенями –

Я для тебя горю.

Ты в лучах пиши.

 

 

СЧАСТЬЕ БАЮКАЮ

 

Счастье баюкаю: «Тише, спокойной ночи...»,

Но разрывают надежды вязанку снов.

Голосом близким стал незнакомый почерк,

Образ из фраз обрывочно-лоскутков.

 

Робко крадётся нежность – то верой хлопочет,

То затихает наивно, спускаясь к нулю.

Счастье баюкаю: «Тише, спокойной ночи...»,

А в полудрёме чуть слышно сорвётся: «…Люблю».

 

 

МЕЖДУ

 

Между: люди, погода, вещи,

Вязкий сумрак в фонарных язвах.

Снег наотмашь по лицам хлещет

В дне, который не нами назван.

 

Между: города магистрали,

Болтовня перегарной пьяни.

Между – жизни былой изъяны.

Но не делит. Объединяет.

 

 

ТАМ, ГДЕ...

 

И нельзя мне с тобою вниз.

…Там, где воды сшивают кожу

ссадин, выжженных у ключиц.

А казалось ведь – сколько можно?

 

Не прикладывай к ранам лёд,

пей вино, и на дне стакана

синью пьяною небосвод

смоет то, что не заживало.

 

Мы слоняемся по земле

и шагаем – почти что рядом,

но теряемся, онемев,

в нерешимости безоглядной.

 

Шахты, воды и нет метро,

чтобы вместе – к одной из станций.

Видно, нам с тобой не впервой,

находя друг друга, теряться.

 

Закольцованы в эпикриз

слов «немыслимо, но – возможно».

Мне с тобою – хоть ввысь, хоть вниз.

… Там, где счастьем сшивают кожу.

 

 

ПО ДНЯМ

 

Нас расчерчу по дням, разрывая нить

Так, как линуют тетрадь – памятью счастья.

Если я не нужна для того, чтоб быть,

Значит – не надо мыслями прикасаться.

 

В сердце усиль охрану, и дверь – плотней,

И никаких швейцаров в белых ливреях!

В рыжие пряди сыплется пепел дней,

Тает.

А я до последнего сказкам верю.

 

 

ЛЮБОВЬ (НЕ ДО)

 

Да, будет всё вокруг мешать ей,

черниля ночь.

…До «не до встреч/рукопожатий»,

до «нам не смочь»,

проставив вместо поцелуев

разлук клеймо,

неверье очи зарисует

Любви немой.

 

Да, будут вместо радуг – тучи,

и дождь стеной,

А сны? А снам – привычно мучить:

мол, мир иной.

И верит, маясь, в эти мифы,

болит душа

и о листок стирает грифель

карандаша.

 

Рисунок слов так схож со счастьем –

как ты. Точь-в-точь.

Но – «не до встреч/рукопожатий»,

но – «нам не смочь»…

 

 

НЕ ВЫБИРАЙ МЕНЯ

 

Будь осмотрителен. Не выбирай меня.

Будь недоступен, далёк, прозаично-циничен.

Чтоб не нашлось лазеек, штучек, отмычек,

Валюты твоей страны у настырных менял.

Будь осмотрителен. Не выбирай меня.

 

Пусть в сотый раз от судьбы получу нагоняй,

Пусть – всё нормально и до смешного привычно.

Счёт обнулён и не может быть обналичен.

Ты мимоходом с банкротом меня сравняй.

И – раз за разом – не выбирай меня.

 

Я никогда не стану верой тебе пенять

И загораться спонтанно со страстью спички.

Будь недоступен, далёк, прозаично-циничен

И постоянен.

Не выбирай меня.

 

 

ЗЕНИТ

 

Тонкой надежды ломтик

щедро макнули в чили.

Боль выпускает когти –

этому нас учили?

 

Режем с улыбкой нити,

вяжем узлы и – в туес.

Слепит любовь в зените,

синим вдоль ран рубцуясь.

 

Ты выбираешь воздух.

Мне – на глоток не хватит.

Хмурится память грозно,

в снах выступая ратью.

 

...Вороны – чёрно, вьюжно.

Ниже – пласты и касты.

Меж паутинных кружев

я выбираю – сдаться.

 

 

ПОМАДЫ СЛЕД

 

Меняю цвет помады и теней.

Акцент – глаза. И прочь с шуршаньем листьев

Я отсылаю всё, чем вдох тесней

И настроений плен тоскливо-мглистей.

 

Из распасовки выпавший Джек-пот

Другому в руки больше не печалит.

А тишина предательски ползёт,

Не видя изменений, бьёт ночами –

Отчаянней во снах и горячей,

Напоминаньем радости ворчливым.

 

Помады след не на твоём плече –

Суть объяснений и прощенье срывов.

 

 

DELETE

 

Зачистка файлов –

модная игра.

Скоблю и выжигаю

в мыслях поры.

 

Дошли до крайней

линии преград

и нажимаем

на «delete» love story,

чтоб после – тишиной

в ночи кричать

в тревоге затяжной.

 

И с сердцем спорить.

 

 

ДОГОРАЛИ

 

...И догорали за окном закаты

поленьями в каминном очаге,

лизали небо, ало-языкаты,

сливаясь с горизонтом вдалеке.

 

А мы, в реальность будней прочно вжаты,

молчали. Холодил остывший чай

раскрывшимся листом июльской мяты

и никому не должным "не скучай".

 

И догорали брошено закаты.

 

 

ИСКРЕННЕЕ

 

Искреннее взаимно:

Боль отторгает счастье,

Снегом укроешь – зимно,

Руки обнимут – ласка.

 

Я не смотрю на карты,

Я не черчу маршруты –

Между вчера и завтра

Ветер улыбки спутал

 

И раздувает радость

Солнцем, в глазах заблудшим.

Старт, и без пересадок

В небо. Туда, где души.

 

 

ВСПЫШКИ

 

Да, я люблю. Знаю – это сейчас наказуемо.

Небо транслирует звёзды, летящие вниз.

В свете фонарных аллей ежевично-глазуревом

Месяц бледнеет от нашей словесной резни.

 

Да, я люблю. Неосмысленны – правда и глупости.

Бурный поток нереально в себе удержать.

Вспыхнут случайные фразы, как с кляксами рукопись,

Тлея в огне. И ржавеет обиды кинжал.

 

 

ОСЫПАЕТСЯ

 

Осыпается иней, бесшумен,

На продрогшие плечи ложась.

Дни скукоженно, горстью изюмин,

Году прошлому падают в пасть.

 

И вальсирует в странном ознобе

Бесконечная вера в добро.

Счастье прошлое строит сугробы.

Счастье новое – мысли в разброд.

 

 

ЗНАЮ

 

Да – чужой. И делят километры

то, что множат души, не скупясь.

Отдаю тоску снегам и ветру

и не разрываю с болью связь.

 

Знаю, всё к конечности стремится

и давно бы надо шаг назад.

Только для чего мне все синицы,

если снятся журавля глаза?

 

 

УРОК

 

Уже не говорю, что я люблю.

Эмоции стирая между прочим,

Я распускаю за петлёй петлю,

Не оставляя «но» и многоточий.

 

Смотаю непрожи́тое в клубок

И под ноги другим – пути пусть ищут.

Тот, кто был близок, станет вновь далёк.

 

А мне на память прошлой бури пища

И скалы, оцарапавшие днище,

И новый в жизни опыт.

И урок.

 

 

СЕРДЦЕМ

 

Нельзя жалеть, но мне немного жаль,

Что карты расчертили километры,

Меж типографских литеро-пигментов

К вершинам приравняв горизонталь.

 

Немного жаль – не одолею путь,

Хоть не ханжа и вовсе не святая –

Не прикоснуться, прошлое сметая.

Но – не руками, сердцем обниму.

 

И пусть гадают, атласы листая,

Откуда зелень в них влилась лесная…

 

 

СТОКРАТ

 

Я пытаюсь проснуться, а небо сжигает закат.

И на тысячи лиц мне твоё – незнакомо, но ближе

тех, что рядом мелькают картинками будней. Стократ.

Протрезветь бы, но градусом значимость вряд ли понижу.

 

Звёзды чистят камзолы и платья, готовясь сиять.

А для душ открываются створки безлунною ночью.

Пусть у старых времён мы забрать не сумеем и пядь,

в первый раз – за тебя – я прощаю судьбе многоточья.

 

 

НАВСТРЕЧУ

 

Мчу навстречу, но время песочных впрягло черепах,

И вьетнамкой из детской рогатки маршрут мой – с оттяжкой.

Звёзды пьяно мерцают на шёлковых нитях серпа,

Захватившего небо. А я нераскрытой фисташкой –

Как в замедленной съемке, минуя леса и поля,

С переменами мест, но без чисел, играя в пятнашки –

Всё качусь прямо в руки, хоть знаю, о чём мне сулят

Седина паутины и опыт твой давнишний, ткацкий.

 

 

РОСЧЕРКИ

 

На обнаженном плече

Ссадиной, тенью на скулах –

Росчерки горячей.

Я о тебе тоскую.

 

Перечеркнула даль

Грусть расстояний тайно.

Плачет дождём январь

Днями без слов. Детально

 

Врежется тишина

В старый плей-лист мелодий –

Прошлого лишена,

Будущее – не в моде.

 

 

БЛАГОСЛОВЛЯЮ

 

Не спрашивай о будущем. Молчи.

Что могут знать о дне грядущем люди?

Благословляю на любой почин –

Пусть даже встречи никогда не будет.

 

Благословляю. Поцелуем вслед

Твоим шагам к тому, что вспыхнет завтра,

И откровенью позднему бесед,

Что оборвутся странно и внезапно.

 

Пусть беды облетают стороной,

И на лицо твоё не лягут тени,

А от невзгод, стоящих за спиной,

Пусть ангелы укроют опереньем.

 

Высвобождай себя из паутин,

Держащих душу в вязкости «сегодня».

Благословляю. Пусть твои пути

Свет озарит – прозрачный, тёплый, горний.

 

 

"БЕРЕЖЁНОГО БОГ БЕРЕЖЁТ"

 

"Бережёного Бог бережёт".

Всяко было. Стою за плечами,

Замедляя обратный отсчёт

И твои забирая печали.

 

Расчищаю дорогу вперёд,

Молча раны врачую на срубе.

"Бережёного Бог бережёт".

Помогают Ему те, кто любят.

 

 

ЗА МОНИТОРОМ

 

Откаты, переклички и повторы.

Теплом зажаты буквы между слов.

Прибоем заглушают волны город

И на крючке забился стих – улов.

 

А жизнь, как миг, нежданный и незримый,

Ровняет две спирали до прямых.

Дыханье обжигает счастьем спину.

Фонарный свет.

За монитором – мы.

 

 

КТО РЕШАЕТ

 

Сердцем выбрано ли, душою?

Что решает, кто нам под стать?

Почему тебе не строкою –

каждой порою прорастать?

Не молчанием – откровенно,

перебором улыбок-букв

влился тихо в поток по венам,

чтоб на максимум после – звук.

Как кого тишиной распяли?

От безмолвия ждать беды?

Без тебя.

Только порознь – я ли?

Без меня.

Это точно ты?

 

 

БИЛЕТ

 

А счастье – в синих ж/д билетах.

Посадка – вечером, утром – рай.

Там гладь седая до дна прогрета,

Пыхтит, качаясь, морской трамвай.

 

А мой – к брусчатке со скрипом клонит.

Светило рядом – бредёт пешком.

...Билет, уснувший в моей ладони,

Сердца сшивает небесным швом.

 

 

ПОЗАДИ

 

Убаюкай мои сомненья.

Я на шаг – всегда – позади.

Обними. На свои колени

с тихой нежностью усади.

 

И дыханием тёплым в шею

растревожь, отгоняя сплин.

Я болею тобой. Болею.

Погуби

или исцели.

 

 

ЧУЖИЕ

 

Пугаемся очевидного

И ладим чужие судьбы.

Подсохший вчерашний штрудель

И кофе глоток – гибридного.

 

Начавшийся день обрезочен,

Не крепок хмельнящей чудью.

Вниз градус – чужие люди.

 

Тебя не разбавлю. Незачем.

 

 

ДУРИЩА

 

Ближе нет. Ты не гадаешь – знал.

…Прислоняюсь к поручню почище.

Что там завтра – дыба, пьедестал?

…Искры от колёс влетают в днище.

 

Незнакомый промелькнул вокзал.

Поезд. Ночь. Беснуясь, ветер свищет.

Лижет рельсы ливнями гроза.

Застываю в тамбуре.

Дурища.

 

 

В ГЛАЗАХ

 

Околдована. Но ещё –

то, о чём не расскажешь вкратце.

Словно там, за твоим плечом,

трафаретно: «Не прислоняться!»

 

Не попутчикам в час ночной –

мне одной. Только днём погожим,

размахнувшись, суровым швом

небо током прошьёт ладоши.

 

...И появится в рукаве

козырь – синий билет меж станций.

Город. Вечер. Мой человек.

А в глазах одно – прикасаться.

 

 

МЕЛОЧИ

 

Рассеялось внимание на мелочи,

А в важном – упущения одни.

Твой первый выстрел – в молоко. Пристрелочен.

Дыхание равняй и отдохни.

 

А после – всей обоймой прямо в душеньку,

Да так, чтобы ни шанса на откат.

Нам пальцы оцарапает ракушечник –

В закате станет винно-красноват

 

Тем небом, что зарницами зарделось и

Пьянит, включая звёзд немых магнит.

Рассеяно внимание на мелочи,

А от большого пристально хранит.

 

 

ПОСЛЕ

 

Было – с приставкой «не до» -

Всё на пол вдоха меньше,

Всё на полшага дальше –

Вволю.

 

Первым не стало неба –

Хмари-рванины трещин,

Молниями из фальши.

Помню –

 

Грело и обжигало,

Саднило и лечило.

Мы друг для друга – вспышка

Возле

 

Тех, с кем под стать лекала,

С тем, с кем порос меч – илом.

 

И ничего б не вышло

После?

 

 

ВЖИВУЮ

 

Рваная боль утихнет,

Что-то – взамен её –

Ляжет строкою-вихрем,

Прошлое подомнёт.

 

Ныне – не отрекаясь,

Но, подустав от игр,

Ищем с тобою глянец

Там, где всегда надрыв.

 

Там, где вживую роли,

Грим не приемлет мысль.

 

Бьёмся в чужой юдоли,

В нашу не веря жизнь.

 

 

МЕЛКОМ НА АСФАЛЬТЕ

 

Мелком на асфальте рисую твой город.

В нём – лента имён, перестук разговоров

И яркие стены домов.

А в сером сегодня – цвета неприметны,

И кто-то другой покупает билеты.

Им путь «от и до» – ерундов.

 

Мне – белым хвостом осыпается кальций –

Мелком на асфальте. Царапаю пальцы

О грубый дорожный покров.

И сотни вопросов наивно-мятежных.

А где-то – глаза улыбаются нежно.

Без слов.

 

 

ЗАЧЕМ?

 

И снова миражи

И жар пустыни.

Зачем нам боль, скажи? –

Ведь всё остынет,

 

И холода опять

Ворвутся в душу.

И свечи закоптят,

Вздохнёт послушник.

 

Отмаявшись, бежим –

Скупа пустыня.

Зачем нам миражи,

За что?

 

– Во имя.

 

 

ШВЫ

 

Да, я сама вшивала тебя в себя.

У остальных на сердце не хватит регалий.

…Нитка меж тканей проходит, легко скользя

счастьем. И ощущение – не проиграли.

 

Веет такое лёгкое «хорошо»,

не замечая сплетен, обид и версий.

Трогаю пальцем – ложился неровно шов.

И улыбаюсь – уже никуда не деться.

 

 

НЕ СКРОЮ

 

Не скрою – ни в улыбке, ни в глазах –

Тепло и счастье до краёв наполнят,

И небывалый наберёт размах

Любовь, расправив крылья в небе вольном.

 

Собой заполнив мира тишину,

Звенящую струной в сердцах открытых,

Уставший ангел в волосы шепнул:

«Бог тем даёт, кто им с лихвой испытан»

 

Теплее дни и прояснились сны,

Которых избегала в жизни прежней.

Мы глубже, чем возможно, тиснены

В душе друг друга.

И молчит мятежность.

 

 

НЕ ДЕЛИ

 

Не дели меня поровну, слышишь? – вообще ни с кем.

Не дели неделимое, сердце держа в дверях.

Там тоска бродит около, томно грозит: «Всё съем».

Взгляд – украдкою – мимо. А хочется – доверять.

 

Не дели меня, слышишь? Сущие в нас чудеса –

Мы друг друга не зная, друг друга уже щадим.

Я могла бы быть тише, но хочется написать –

Не дели меня тайно хоть с кем-то.

И Боже с ним…

 

 

МНЕ Б

 

Жизнь идёт, как всегда. Идёт –

Перевалы пути, перекрёстки.

Не пройти, значит ввысь и влёт.

Пусть ветра надрываются. Хлёстко

И размашисто: «незачёт» –

Вновь не мне шанс пошагово роздан.

…Греет далью твоё плечо,

Даже если до одури поздно....

 

Мне б свободы морей вдохнуть,

Беспокойной и невесомой.

 

...Набираю воздуха в грудь,

Становясь твоей хромосомой.

 

 

РАССВЕТ

 

Я хочу это видеть с тобой:

Как рассвет, сморщив тени улыбкой,

Ленно тянется в солнцепокой,

Краснопёрой неспешною рыбкой,

 

Как бодрится ручей голубой,

Пробираясь в туманности толщи.

Я хочу это видеть – с тобой.

И ни с кем существующим больше.