Водолей

Я снова развязал... И стыдно мне за это —

Такая чепуха, такая маета.

Я знаю твоего любимого поэта —

Я в прошлое летать, увы, не перестал.

 

Не смейся надо мной и не ругай в запале.

Летаю в январе — а как же, повод есть!

Смотри, в календаре мы с ним почти совпали:

Он — номер 25, я — номер 26.

 

Короче, раз в году. Я выглянул устало —

И в 66-м очнулся в пелене.

13 лет прошло, как Сталина не стало,

И сплавили Хруща, и оттепели нет.

 

Впервые невзначай с ним крепко напились, и

Я с горечью сказал, разбив пустой стакан:

«Но что ей до меня — она была в Тбилиси...»,

А он ответил мне: «Хорошая строка!»

 

Его тогда влекла какая-то актриса,

Пускал он пузыри, кого-то там виня...

Как звали-то её... Марина? Нет. Лариса.

Он что-то говорил, не слушая меня.

 

А после начал петь, и видел я вживую,

Какая сила в нём — не высказать перу.

Как будто с миром он схлестнулся в ножевую.

Я с той поры вообще гитару не беру...

 

В последний раз мы с ним в год 79-й

Попели от души, бухнули... Не хочу

Восьмидесятый год... Не нужно мне. Не надо.

Вези меня к врачу, толкай меня к врачу.

 

Я знаю, ты умна, ты веришь в чудотворцев,

Но я совсем другой. Прошу тебя, ты пей

Из этого судьбой разбитого колодца:

Он знает о тебе, он помнит о тебе.