Чукотская сказка

Тёмной ночью на стремнине,

Где зимой лёд не встаёт

Никогда, в одну годину

Расплескался хоровод

Из утопленниц прекрасных и русалок молодых,

Потому что появился между них краса-жених.

То купца сынок тверского

Пьяный ехал по реке,

Удирая от лихого

Змея штофного в башке.

В полынью в санях свалился, толком не успев понять,

И, не вскрикнув, утопился: было б, что ему терять.

Прокутил отца он деньги

От товара, что продал,

В придорожной деревеньке,

Где случайно проезжал,

С ярмарки, спеша до дому, после славного денька.

Ситуация знакома тем, кто жив ещё пока –

Старожилам кабака

И любителям шинка.

На реке одномоментно –

В раз – возник ажиотаж:

«Это ж, девки, Сакраменто!

Не женатый, да и наш.

Ну, утопленник, короче!»

Дело к ночи – тело хочет.

Разум спит, а чёрт хохочет.

Только пьян, собака, в стельку.

Не возьмёт он в толк никак,

Что хотят. Ему б в постельку

И рассола натощак.

Разорвали ведьмы парня от досады на куски.

Был бы Водяной, однако, хоть и плакал б от тоски.

Смысл у этой страшной сказки (или были?), брат, простой:

Был бы Водяной, однако, очень пьяный Водяной!