Таёжные кулинары

(Моему другу Сергею Таран)

 

В девяностые годы решили скатать,

На Амгу порыбачить с Серёгой.

Предстояло нам ночь у реки подождать,

Ну, а утром эвенк обещал нас забрать,

Ведь до стойбища нету дороги.

 

Наконец погрузили всё в «Ниву» мою,

От крючков, до резиновой лодки.

Да пол ящика пива, патроны к ружью,

Не забыли конечно, и водку.

 

Мы добрались до места уже по темну,

Что-то долго багаж разгружали.

То он водки плеснёт, то я пива хлебну,

Ну и так потихоньку «набрались».

 

Серый, начал в потёмках дрова собирать,

Чтоб костёр по таёжному «справить».

Для того чтобы рыбы на ужин поймать,

Я пошёл «закидушки» поставить.

 

Через дырку в сапог, я водички набрал,

И пока со снастями возился,

Там Серёга какие-то ёлки ломал,

И от злости, в сердцах матерился.

 

Кое-как, матерясь, мы с грехом пополам,

Развели костерок полудохлый.

Вдруг моторка подходит какая-то к нам,

Газанула, и тут же заглохла.

 

Оказалось – эвенки с посёлка «АммА»

Мы им водки конечно налили,

Поболтали немного, потом по домам,

Ну и рыбою нас угостили.

 

В темноте мы друг друга не видим в упор,

А не то, что в еде разобраться.

В злости я сапоги, бросил прямо в костёр,

Что никак не хотел разгораться.

 

Хорошо на реке у костра отдыхать,

И я встав, распрямляя коленки,

Предложил на костре окуней запекать,

Как меня научили эвенки.

 

Насадили на палки своих окуней,

И давай над костром «кулинарить».

Всё суём их туда, где огонь посильней,

Чтобы рыбу получше прожарить.

 

А проснувшись, живительный пива глоток,

Сделал я, глаз продрав спозаранку,

Но каков результат был в итоге жесток…!

Тут же вывернут был наизнанку.

 

Ощущенье такое, как будто я ел,

Бутерброды из жжёной резины.

Я стоял у костра, и с тоскою смотрел,

На представшую взору картину.

 

В головёшках костра, сразу у моих ног,

Натюрморт, прямо как в вернисаже -

Возлежали куски не сгоревших сапог,

Рядом окунь, измазанный сажей.

 

Это значит пока, по ночи в темноте,

Окуней в самый жар мы совали,

В результате по пьяной своей простоте,

Мы горелой резины нажрались.

 

Я до ночи боялся, потом помереть,

Всё желание к пьянке отбило.

И на пиво и водку не мог и смотреть,

А от мысли, чтоб выпить – тошнило.

 

Через двадцать годов, можно и рассказать,

Ведь давно поумнели, не спились.

Нас не надо ругать, можно похохотать,

Как по молодости мы чудили.

В.В.П.01.02.2017