Темноту прорезали... (фантастика)
Темноту прорезали лучи света. «Всем оставаться на своих местах! Полицейский патруль! Предъявите документы!» Бар, из тех, что называют «бродячими» был под завязку. Какие-то личности в потёртых костюмах, с синими отростками вместо голов и рук, восьминогое существо в блестящем плаще, компания мелкокалиберных крысо-гномов, мутанты-полуживотные за барной стойкой и по центру нечто желеобразное, размером с добрую корову. Существо цедило из двухлитрового пластика через трубки какой-то напиток, сразу несколькими частями своего рыхлого тела, отчего внутри перекатывались волны разнообразного цвета, от нежно-розового до фиолетового. Начался небольшой хаос, но после того, как включилось электрическое ограждение, все как-то слегка поникли и стали шарить в недрах своих тел и костюмов, в поисках документов.
Патруль обходил по очереди каждого, обшаривал сканером на предмет оружия, запрещённых препаратов и временнЫх долгов. В патруле было пятеро, Капрал и две пары молодых курсантов. Курсанты проверяли документы плазмометром, небольшим считывающим информацию устройством. Плазмометр выявлял сразу и наличие всякой дребедени, типа маркоиков, фальшивые документы и тех, кому в ближайшем будущем был запрещён доступ на планету Земля и тех, кто был в межвременном розыске.
В «бродячих» барах вечно тусовалась всякая шваль, пользовалась нелегальными препаратами, пила и употребляла запрещённые смеси. Эти бары возникали то тут, то там, как грибы после дождя и представляли из себя подобие шатров. После того как хозяин поимеет свою выгоду, бар быстренько снимался с места, менял размеры, дислокацию и начинал функционировать уже в другом месте. Для всякой криминальной публики это было очень удобно, не надо платить налоги, и навар почти всегда хорош, если не заметут…
В этот раз для владельца, да и посетителей бара всё оказалось не так радужно.
Были выявлены маркоики и недавно открытый, сильно действующий препарат в подсобке бара.
Документы и временные сканы были, вроде бы, у всех в порядке(кроме компании крысо-гномов), пока не приступили к осмотру желеобразного. Плазмометр засветился алым цветом и взревел мощной сиреной. Капрал довольно ухмыльнулся:
– Давно не ловили таких! Чрезвычайно редкая птица – временной должник из прошлого!
Желеобразный сглотнул что-то внутри и закапал зелёными слезами. Капрал направил на него плазмометр и «упаковал» в плотный световой кокон.
Грузите, - он махнул рукой и несколько коконов, в которые были введены уличённые в правонарушениях посетители бара и его хозяин, втянулись внутрь полицейского планомобиля.
- А с этим что, капрал?! – кивнул один из курсантов на шатёр. Главный направил на него плазмометр и от «бродячего» бара остался лишь лёгкий сиреневый дымок.
- Такие вещи рассеиваем без лишней документации, понял, сынок?! – и, засмеявшись, похлопал курсанта по плечу.
В отделении всех разобрали по кабинетам, крысо-гномы пытались качать права, но тем быстро вправили мозги, зачитав сколько всего светит им за нарушенные пункты.
Желеобразного подали на площадку, кокон распался на световые диоды, которые, в свою очередь превратились в мельчайшие, крутящиеся вокруг своей оси, механизмы.
- Зачитай, в чём он обвиняется, - обратился к пожилому Полковнику Капрал и подмигнул оператору-шлифовальщику. Можете одновременно заниматься делом и зачитывать бумаги. А я пока чайку попью.
Пожилой полисмен кивнул крупной седой головой с залысинами и дал команду начинать.
Желеобразный заколыхался в пределах металлического круга под ногами и издал жалостливый вопль.
Полицейские переглянулись со смехом.
– А то, можно подумать, ты не знаешь, что это не больно! Хватит комедию ломать, ничего с тобой не произойдёт!
Механизмы зажужжали, и сотни маленьких острых лезвий вспороли прозрачную массу. В то же время Полковник читал с листа:
- Обвиняется некто Джеймс Холифакс, в том, что прибыл в будущее с целью сокрытия от любви и жизни. Некто Холифакс оставил в прошлом разбитые женские сердца и не только. Четверых детей от разных женщин, враньё, блуд, пьянство, мелкие кражи, угоны автомашин и это то, в чём он обвиняется только в прошлом. Но и у нас, здесь, он умудрился натворить массу дел, как то: обесчестить гражданку с планеты Бразекс, подделать документы и влезть в любимую оболочку мужа мадам Плюк с планеты Арифа, после чего «слинять» с кредитками и наличностью обоих.
Между тем маленькие механизмы почти полностью обработали желеобразное тело, и перед глазами полицейских предстал белокурый голубоглазый «мэн» с обезоруживающей белозубой улыбкой. Он слегка пошатывался, но не переставал улыбаться, видимо надеясь обаять, окружающую его публику.
- А разрешите закурить, господа-начальники?! В этом месиве не курил уже двое суток, так тяжко… Целиком и полностью признаю все свои вины в прошлом, настоящем и будущем, только дайте сигарету!
- Здесь не курят! – сурово оборвал его Капрал и пальцем поманил Полковника.- Пойдём, выйдем, на пару слов.
И наедине уже сказал, с тяжёлым вздохом:
– Чуется мне, Сэм, горбатого могила исправит, надо колоть и в прошлое. Его ведь ждут, вот посмотри! - и включил изображение голограммы посреди комнаты.
Показывали какую-то студию, начала двадцать первого века. Ведущие рассказывали о пропавших людях и об их чудесном возвращении. Люди обнимались, плакали счастливыми слезами и благодарили ведущих за воссоединение с близкими. Потом показали первые ряды: заплаканная молодая брюнетка с мужской фотографией в руках поведала залу свою историю о пропаже мужа. В конце она вытащила из кармашка платочек и со словами - «может быть кто-то сможет помочь?» - заплакала. Камера приблизила фото и они увидели на нём Холифакса, только немного помоложе, чем теперь.
Капрал отключил голограмму и произнёс:
– Если его не вернуть, она покончит жизнь самоубийством, останется сын… Круглая сирота. Вообщем, хорошего мало, надо колоть…
Колоть надо было сыворотку совести. Сыворотка имела побочные эффекты, и службы неохотно связывались с ней, так как бывали и летальные исходы. Отписок не оберёшься…
- Ну, так как?! Готов взять на себя ответственность?!
Тот крякнул.
- Можно попробовать…
Между тем, в соседней комнате операция по очистке человеческого тела от инопланетной оболочки закончилась, утилизировали остатки желеобразной массы, а Холифакса обдали сухим душем.
Капрал вошёл в кабинет.
- Скажите, Холифакс, что бы вы предпочли, физическую боль ненадолго и свободу, или чтобы вас упекли за решётку и навсегда? Нет, конечно, в наших тюрьмах очень комфортные условия, но это всё равно, тюрьма, клетка, как вы понимаете.
Капрал подсел в Холифаксу, расположившемуся в кресле в вольготной позе.
Подвинул к нему поближе пачку сигарет, щелкнул зажигалкой. Тот прикурил и блаженно откинулся на подголовник.
- Что от меня требуется – не быть сопливой девчонкой ?! - улыбнулся он, подмигнув капралу.
- Да, и ещё, подписать согласие на укол сыворотки.
- И всё? И я свободен?
- Нет, вы должны обязаться обойтись без правонарушений в течении года, своего рода испытательный срок. Регистрация в одном месте, устройство на работу, съём жилья в пределах…
Капрал говорил и говорил, так для приличия, он и так уже знал, что его слова бесполезны и никому не нужны…
Холифакс козырнул, как будто отдал честь
– Да, сэр, обязуюсь. Давайте, колите, что у вас там, не терпится уже выйти из вашего недружелюбного заведения.
- Сейчас принесут договор, прочитайте его и если согласны, подпишите.
Он поднял трубку и что-то коротко сказал, и тотчас вошёл курсант в белом медицинском халате с бумажной папкой в руках.
Холифакс не глядя подмахнул бумагу.
- Прошу пройти в процедурную! – И он бодрой походкой зашагал за курсантом.
……………..
«Его нашли высоко в горах, в каком-то тряпье, обросшего, грязного, голодного, без памяти!»
Молодая женщина со слезами на глазах и трясущимися руками, держала в руках письмо.
« Он попал в госпиталь, никаких сильных повреждений, переломов, ушибов, только небольшое заикание и потеря памяти…Никто не понимал, что с ним делать. А я получила это письмо, с указанием адреса госпиталя и его фотографией. Это какое-то чудо! Я сразу же сорвалась с работы и вместе с братом поехала туда, к нему! Прошло пять лет со дня исчезновения, но я сразу узнала Джеймса, его взгляд … И я так счастлива! Он? Он пока не узнаёт ни меня, ни брата. Но мы надеемся! Мы показываем ему наши фотографии, видеозаписи, и врачи обнадёживают! Бывает - не помнит, не помнит - а потом, раз и всё вспомнил! И у нас сын, он обязательно должен расти вместе с папой!»
Она улыбнулась сквозь слёзы и сказала
– А знаете, я ведь подумывала и о самом страшном, без него было так тяжело… Но теперь всё позади! Мы одна семья.
И помолчав, добавила
- И даже если он не вспомнит ничего из того, что забыл, я всё равно буду с ним, во что бы то ни стало, ведь я люблю его, и всегда буду любить… А память? Что память, может оно и к лучшему… Что он всё забыл. И мы начнём нашу жизнь с чистого листа!
Она вытерла слёзы и спокойно и уверенно сказала, как будто себе самой:
- Да именно с чистого листа, именно так! И не будет больше вранья и боли, будет только безоговорочное счастье и абсолютная любовь!
