В тумане.

В тумане растворялись силуэты,

из темного, мир становился светлым...

Казалось, опустился Млечный путь

на голову, на плечи и на грудь...

Он не давил, с ним приходила легкость,

не весившая, кажется, нисколько,

и стопы отрывая от земли,

сносила нас куда-то... Мы не шли,

похоже, просто сучили ногами,

лишь по привычке... Твердь была под нами,

и не она была наш крестный путь...

 

Хотелось ли, как некогда, шагнуть?

Нет, право, не хотелось, нам — летелось:

все выше, выше — подмывала смелость,

но там — еще густело молоко,

что сливками когда-то истекло

из вымени коровьего межзвездно

и, схваченное первым же морозцем,

застыло непрозрачным белым льдом,

чтоб сдвинуться в наш мир седой грядой,

подтаяв... Размягчиться, опуститься

на головы и плечи в белых лицах,

светящихся и плавающих звезд,

просвечивающих туман насквозь.