Тритос стр-43-48

Иволин Виктор

СТР 43-48

Наитий

И он мне дважды жизнь спасал:

в тот вечер с шеи петлю снял,

а позже подменил отраву,

и видно Господу во славу...

Прозрела я, увидев дно,

а смерть казалась неотвратна;

как голосила я чудно,

что яд не выплюнуть обратно.

Была я с год неумолима,

да вот увиделись на днях,-

вчера назвал своей любимой,

когда нашел меня в камнях.

Зачем будить в мужчине зверя?

Нет, то не женщины стезя;

будить скота, то баб потеря

и забывать про то нельзя.

Мужик до старости ребенок,

нуждаясь в женщине с пеленок.

до смерти ищет идеал:

без женских грез он духом мал...

Пред Богом мы, как зеркала,-

первичный импульс отражаем:

вот, как себя воображаем,

так у мужчин идут дела...

Из берегов не выйдет море,-

поплачь, подруженька, поплачь;

слезой размочим, как калач

и на двоих поделим горе.

...Сокрыли небо облака.

Хмельной кувшин уносит скуку:

ко всем он льнет, кто тянет руку

и вот уж выпита река.

Не пил бандит,- девчонку ищет,

он пьян, но только без вина:

влюбленный волк у моря рыщет,

любовь от истины сильна.

Но то уже не волк,- собака,

которой надоела драка;

пусть своенравен этот пес,

но крест свой до любви донес.

...Монах одну лишь выпил чарку,

она, как мертвому припарка,-

весь мир расколот пополам,

а он в щели: ни тут, ни там...

Служить не хочет букве ветхой:

венок подвижника истлел,

и дух пророс житейской веткой

с отравою любовных стрел.

Откуда взяться покаянью,

коль в теле не было греха;

а, не вкусив плодов страданья,

венец не вечность, а труха.

Ах, дева, дева, кто ж ты, дева?

Кто ты, девичья чистота?

Шагнуть направо иль налево?

О, бездна чистого листа...

Как сделать первую помарку,

и сколько их судьба таит?

Вино из жил не вылить в чарку...

Ах, сердце, как оно болит!

Вдруг сил не хватит или духу,

чтоб устоять в мирских тисках,-

попробуй съесть в ночи краюху

и чтоб ни крошки на руках.

...Гульба в разгаре, день к обеду.

Бликует свет в прогалах туч.

Поэт и странник за беседой,

их озаряет тайный луч...

А за столом в разлете песни:

бабенка с дамой голосят;

ученый, маг, богатый - здесь же,

бедняк, художник - в лад басят.

Но заплетается интрига,-

в гулянке этой скрыта фига:

перешагнет порожек хмель

и дверь вражда сорвет с петель...

Бабенка - ведьмино отродье,

пускает сплетен половодье:

наушничает бедняку,

и дама ухом начеку...

- Вон, на скале, сидят два дурня:

поэт, да странник - херувим;

глядят на гору - смолокурня,

с дымком приносит глупость им...

Свихнулись оба с верой в Бога...

А вот, тихонюшка монах,-

забыл совсем про Божий страх:

к хозяйке протоптал дорогу...

Ласкал у моря в ночь ее:

она ж для вида отбивалась,

потом, как ведьма распласталась...

Не ангел, черт вошел в нее...

Свихнулся с выпивки народ:

бандит завел девчонку в грот,

та не брыкалась, шла покорно,-

пропала честь ее бесспорно...

...Злорадно хмыкнув, величаво,

бабенка шасть из-за стола;

кивком богатого, лукаво,

как на уздечке повела...

Поет гулянка отрешенно,

кувшин плутает по рукам,

а баба крысою, проворно,

за тенью шмыгнула к горам.

За нею, пьяным приведеньем,

спешит с ухмылкою богач:

в мыслишках алчность прегрешенья

и в этом смысле, он ловкач...

И не хотел бы так, да надо

кормить тщеславие свое:

в мозгах клонирует жулье,

как тать чванливая бравада.

И вот, на этом вираже,

в плену предательской корысти,

вся жизнь, как будь-то на ноже,

и этот нож в костлявой кисти...

...Но вот гора и Тени взгляд

лукаво в скалы указует...

С утеса шумный водопад

потоком пенным озорует.

А за завесою воды

едва наметилась пещера;

исчезла Тень во тьме вражды.

зато открылась яви мера...

В пещере сыро, валуны;

в глуби под сводом лучик света,

а у заплесневшей стены

мерцанье дивного браслета...

Вещица яви не земной,

для взора алчного услада;

шумит изнанка водопада,

а алчность кажет норов свой...

Схватила вещь сначала баба,

да силой вырвал богатей...

Бабенка думает: - Ну, змей,

я камнем стукнуть ведь не слаба...

Вдруг голос пьяный бедняка

заставил вздрогнуть злую пару:

- Чудачит водами река!

А я гулянке задал жару...

Сейчас там, у костра садом,-

я сделал все, как ты шепнула...

Своим разгульным языком

мадам в пожар искру раздула.

Всем объявила без прикрас,

кого разбойник растлевает.

Художнику подбила глаз:

глубокой синью он сияет!

Что оскоромился монах:

теперь хозяйка на сносях

и, как родится монашенок,

из рясы накроит пеленок.

Что ты, богатый - голубой,

и тайно вяжешься с поэтом.

Что странник в сговоре с тобой:

убить бандита пред рассветом.

Бандюга кинулся с ножом -

я ноги в руки и ужом...

Тому подставил кто-то ногу...

А я до вас и, слава Богу...

- Не знаю: слава или нет,-

...богач натужно загнусавил,-

но жизнь себе ты, змей убавил,

пропел последний ты куплет...

Не смог бандит, так я достану!

...Бедняк вдруг выхватил браслет,-

врагов себе, прибавив с пьяну,

и из пещеры шмыг на свет.