ещё раз о Гамлете
* * *
Король являлся в спальню на бровях
И ублажал супругу тумаками
За то, что поглядела не туда
Или не так не с тем заговорила,
Не пропускал ни шлюхи, ни девицы,
Проматывал приданое Гертруды
И дуба дал от пьянства ли, от блуда,
Или и впрямь от яда, кто теперь
Дознается? Но ад его не принял
Он призраком шатается под замком,
Прикидываясь жертвою невинной, –
Привычки притворяться не избыть
Тому, кто знал – казаться, значит, быть.
Основа всей династии – притворство.
А в Дании довольно дураков…
Принц Гамлет, Вашей логики позёрство
Не входит в счёт классических грехов
И очень жаль! Переменяют полюс,
Вторгаясь в жизнь, великие дела.
Глумление над той, что Вам дала, –
Какая низость, принц. Какая подлость.
Отнюдь не важно, шпага или яд,
Убийца, принц, с другим убийцей вровень.
Когда о справедливости твердят,
То это значит – время литься крови.
Высок Ваш бред о магнетизме смерти,
Но стали Вы проклятьем и бедой,
Да, я опять о деве молодой,
О бедной королеве, о Лаэрте.
А в остальном, должно быть, Вы правы, –
Для юности велик соблазн вендетты…
Но там, где судит смертный, там, увы,
Попутно гибнут женщины и дети.
О, датская карательная прыть –
Виновных нет, но убиенных – груды.
Не стоило б всё это говорить,
Но "вот укроп, и водосбор, и рута…"
Король являлся в спальню на бровях
И ублажал супругу тумаками
За то, что поглядела не туда
Или не так не с тем заговорила,
Не пропускал ни шлюхи, ни девицы,
Проматывал приданое Гертруды
И дуба дал от пьянства ли, от блуда,
Или и впрямь от яда, кто теперь
Дознается? Но ад его не принял
Он призраком шатается под замком,
Прикидываясь жертвою невинной, –
Привычки притворяться не избыть
Тому, кто знал – казаться, значит, быть.
Основа всей династии – притворство.
А в Дании довольно дураков…
Принц Гамлет, Вашей логики позёрство
Не входит в счёт классических грехов
И очень жаль! Переменяют полюс,
Вторгаясь в жизнь, великие дела.
Глумление над той, что Вам дала, –
Какая низость, принц. Какая подлость.
Отнюдь не важно, шпага или яд,
Убийца, принц, с другим убийцей вровень.
Когда о справедливости твердят,
То это значит – время литься крови.
Высок Ваш бред о магнетизме смерти,
Но стали Вы проклятьем и бедой,
Да, я опять о деве молодой,
О бедной королеве, о Лаэрте.
А в остальном, должно быть, Вы правы, –
Для юности велик соблазн вендетты…
Но там, где судит смертный, там, увы,
Попутно гибнут женщины и дети.
О, датская карательная прыть –
Виновных нет, но убиенных – груды.
Не стоило б всё это говорить,
Но "вот укроп, и водосбор, и рута…"