"Я знаю, что ты делаешь"
- Вы опоздали. - Произнёс преподаватель только что зашедшему в кабинет студенту, который сделал ещё три шага, прежде чем понял, что обращаются к нему. Он сразу оторвал взгляд с тетради и увидел сидящего справа от него преподавателя за большим, обложенным кучей бумаг и книг столом.
- Вы новенький, верно ? - Продолжал преподаватель, не отводя глаз от бумаг, так, словно разговаривал сам с собой. Но, несмотря на это, студент чувствовал на себе его взор куда сильнее, чем взгляды сидящих за партами учеников.
- Да, я первый день в университете.
- что-ж, присаживайтесь. - Сказал преподаватель, всё так же занятый заполнением бумаг, но как только студент прошёл мимо него к партам, тот мигом приподнял любопытный взгляд из-под бровей и осмотрел ученика.
Дабы не мелькать у всех на веду и избавится от пристальных взглядов сверстников, юноша сел на ближайшее свободно место, и тихо достал письменные принадлежности. Спустя несколько секунд как в классе образовалась тишина, преподаватель как можно громче положил ручку на стол, и одел очки, дав тем самым понять, что лекция началась. Встав со стула он, словно выбирая фрукты на рынки, щурясь пробегал глазами по ученикам, оценивая каждого и пытаясь понять с кем имеет дело. После мертвого молчания, какое обычно бывает на похоронах, он, со свойственной лекторам громкостью начал:
- Со многими из вас мы уже знакомы. Для всех прочих, меня зовут Черников Михаил Евгеньевич.
Написав своё имя на доске большими буквами и лишний раз обведя букву «Ч» в своей фамилии так, словно её вечно коверкали. Он повернулся обратно к группе и с прежним хмурым взглядом спросил:
- И так, кто мне назовёт второй закон термодинамики?
В классе стояла тишина.
Новенький чувствовал себя как на поле боя, и взгляд Черникова как лезвие смертоносного ножа мелькал мимо него, словно щадя его от поставленного вопроса. В классе образовалась привычная на лекции Черникова, мёртвая тишина.
- Что, все за лето так резко отупели ?
Громко произнёс Черников, нервно потопывая одним носком ноги по полу и держа руки скрещенными на груди.
- Хорошо! Значит, пойдём по списку.
Усевшись на своё прежнее место, он неторопливо открыл журнал и стал листать страницы ища свой предмет. Казалось, всему классу было наплевать на происходившее, и взгляды от лектора они отводили ровно так же, как обычно люди отводят от попрошаек на улицы, стыдясь тем, что не могут им ничего предложить, так и в случае с Черниковым, они не могли ему ничего дать из того что он просит.
Новенький был уверен, что его не спросят, потому как он находился в конце списка, да и даже такой строгий и жёсткий преподаватель как Черников, должен проявить лояльность к новенькому. Однако от этих мыслей ему не становилось легче, так как факт того, что он был вынужден принимать участие в «митинге молчания», ставило его в неловкое положение. Он не видел, что написано в журнале, но отчётливо наблюдал, как Черников водил пальцем по расплывчатым синим строчкам, которыми являлись имена и фамилии студентов. Он внимательно наблюдал, как бы его могучий палец не придавил его фамилию. Начинаю с верху, Черников стал медленно вести пальцем по списку в низ. Новенькому стало не по себе. Остановившись на одной из нижних расплывчатых строчек, он словно объявил смертный приговор выбранному им бедолаги. Но прежде чем назвать фамилию, Черников, сгорбившийся над журналом, поднял голову на студентов и прищурившись, покусывая нижнюю губу, произнёс кратко, но громко и вполне отчётливо фамилию.
- Шапошников.
Новенький услышал свою фамилию, что его достаточно удивило и вызвало некий кратковременный ступор.
- Шапошников, пожалуйста, назовите мне второй закон термодинамики.
Понимая, что он не сможет дать ответ, ему ничего не оставалось, как сознаться.
- Простите, я не знаю…
На удивление, Черников остался спокоен услышав данный ответ, но всё же проявил демонстративное недовольство.
- Хорошо, раз уж вы не можете запомнить элементарные определения, будем учить их с самого начала.
Черников подозвал к себе новенького кротким жестом руки, и указал на лежащий на столе учебник.
- Открывай пятьдесят третью страницу.
Шапошников взял книгу и стал листать страницы в поисках нужной, но то он брал слишком много страниц в пальцы, то попадал не на ту. Черников, устав от этого зрелища, выхватил книгу из рук студента, и за секунду справился с задачей.
- Читай! Быстрее!
- Закон сохранения энергии утверждает, что количество энергии…
- Громче-е!
- ЗАКОН СОХРАНЕНИЯ ЭНЕРГИИ УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО КОЛИЧЕСТВО ЭНЕРГИИ ПРИ ЛЮБЫХ ПРОЦЕССАХ ОСТАЕТСЯ НЕИЗМЕННЫМ. НО ОН НИЧЕГО НЕ ГОВОРИТ О ТОМ, КАКИЕ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЕ ПРЕВРАЩЕНИЯ ВОЗМОЖНЫ.
- А теперь бери мел и пиши на доске!
Шапошников взял мел и принялся переписывать определение на доску. Списав текст с книги, он собирался было повернуться к преподавателю и отдать учебник, но как вдруг заметил в книге, под самим законом, дописанные синей ручкой слова: «я знаю, что ты делаешь». Шапошникову стало не по себе. Обернувшись, он увидел сверлящий взгляд преподавателя. Шапошников, спокойно отдал в руки преподавателя учебник и пошёл на место. Всю оставшуюся лекцию он провёл как в тумане и не запомнил больше ни слова из того что произнёс преподаватель. Он думал только об этой строчки. – а что если её написал Черников... Что если лично мне…? После окончания учебного дня, который для Шапошникова так же прошёл в тумане, он отправился домой, думая только об этой строчке: «я знаю, что ты делаешь». – О чём же он хотел сказать…? Что он знает?! Что я делаю?! Эти мысли не оставляли его в покое.
На утро, позавтракав, Шапошников отправился в университет. Любопытство терзало его. Приехав в университет, он всё же отважился спросить у Черникова, он ли это написал, зайдя в кабинет биомеханики, в котором вчера проходила пара у Черникова, и никого там не обнаружив, Шапошников побежал в научную часть. Найдя нужную ему дверь, он вошёл и увидел около дюжины сидящих на диване и креслах преподавателей. К слову, кабинет был достаточно большим, - с дорогой мебелью, диваном и креслами, обитыми кожей; придиванным столиком (очевидно из красного дерева), на котором стояли чайный сервиз и закуски. Все преподаватели уставились на студента.
- Извините, где я могу найти Черникова Михаила Евгеньевича?
- Он вчера умер. – произнесла женщина с печальным видом, и таким же печальным голосом.
- Умер?! От чего?
- Его нашли мёртвым в своём кабинете, вчера вечером. – Продолжал женщина, сдерживая слёзы.
- Господин студент, проявите уважение! Если вам нужно что-то сдать, вы можете это сделать у другого преподавателя. – сказал мужчина, сидящий в кресле.
- Нет, спасибо… извините…
Шапошников с удручённым, поникшем видом вышел из кабинета и сел на лавочку в коридоре. Он уставился пустым взглядом в одну точку. Мимо него ходили студенты и преподаватели.
- Вы в порядке? – спросила мимо проходящая уборщица.
Шапошников остался неподвижен и безмолвен.
Не дождавшись ответа, она пошла дальше.
Он решил зайти в тот самый кабинет, где проходила вчера лекция и где был обнаружен труп. Убедившись, что никого нет по близости, он закрыл двери и уселся за стол преподавателя, на котором лежали не тронутые со вчерашнего вечера документы и учебники. Осмотрев все ящики, он обнаружил книгу, с той самой надписью. Поняв, что ничего она ему больше не принесёт он её закрыл, отбросил в сторону, и откинувшись назад с облегчением выдохнул, потому как понял, что это всё это его глупые выдумки, и случайная смерть преподавателя никак не связана с той надписью, которую мог оставить кто угодно.
Прозвенел звонок на пару. Шапошников посмотрел на ручные часы, и второпях покинул кабинет. Стараясь выйти как можно быстрее и незаметнее, он устремился на пару, на которую уже немного опоздал.
Посмотрев в тетрадь с расписанием занятий, он наконец-то нашёл нужный кабинет и вошёл.
- Вы опоздали. – Произнёс преподаватель, сидящий за письменным столом. Преподавателем оказалась женщина, лет тридцати, с тёмными, короткими волосами и в больших очках.
- Да, простите, я заблудился.
- Вы ведь новенький?
- Да, я второй день в университете.
- Ладно, присаживайтесь…
Шапошников сел за парту и достал учебники.
- И так, господа. Есть желающие рассказать мне строение яйцеклетки?
После продолжительного молчания, преподаватель продолжил:
- Замечательно, значит, пойдём по списку!
Усевшись за стол и открыв журнал, она стала водить пальцем по именам. Шапошников поднял волнующий взгляд и уставился широко открытыми глазами. Преподаватель остановил палец на выбранном имени и подняв взгляд на группу произнесла:
- Шапошников!
- Да. – отреагировал студент.
- Пожалуйста, - строение яйцеклетки.
Шапошников сумел кратко изложить основную мысль и ответил на поставленный вопрос. Однако преподаватель прищурившись сказал:
- Напишите мне пожалуйста определение на доске.
Шапошникову от этих слов стало не по себе. Он почувствовал холодок, пробежавший по телу. Тем временем, преподаватель, задёрнув нос держала учебник на вытянутой по направлению Шапошникова руке. Шапошников замешкал, пытаясь вытащить колени из-под низкой парты.
- Быстрее. – произнёс преподаватель.
Страх Шапошникова нарастал всё сильнее. Взяв учебник из рук, он направился медленным шагом к доске. Преподаватель произнесла:
- открывай пятьдесят третью страницу.
- У Шапошникова от этих слов волосы стали дыбом, по телу прошла дрожь, он стал судорожно листать страницы в поисках нужной, чтобы проверить, есть ли там та же надпись. Дыхание участилось.
Как вдруг, к дрожащему от перелистывания учебнику медленно поднеслась рука преподавателя. Шапошников замер и уставился на неё. Она спокойно открыла нужную страницу и протянула книгу Шапошникову, смотря на него с ухмылкой. Он уставился на преподавателя. Аккуратно взяв учебник из рук, Шапошников перевёл взгляд с преподавателя на него и увидел надпись: «я знаю, что ты делаешь».
Шапошников выронил книгу из рук. Его охватила паника. Он уставился на сидящий студентов, которые были в недоумении что с ним происходит. Шапошников,словно пытался разглядеть виновного среди сидящих, ибо кто бы так не решил пошутил, это был тот, кто всё это время присутствовал при обоих обстоятельствах. В классе образовалась тишина. Преподаватель был в ещё большем недоумении, чем ученики. Тем временем Шапошников побледнел, он дышал как бык, то-ли от страха, то-ли от злости, что кто-то над ним так плохо пошутил. Не выдержав молчания, он хотел чтобы наконец кто-то уже в этом признался и злостно закричал:
- Кто это сделал?!
Шапошников поднял книгу и повернул открытой стороной к группе, указав на надпись.
- Кто?! - Вновь вскрикнул Шапошников ещё более громче и злее.
Студенты стали переглядываться и переговариваться. Им стало страшно при виде обезумевшего ученика. Преподаватель, которая оставалась всё это время в сторонке, решилась подойти к Шапошникову, словно к дикому зверю - аккуратно и спокойно ступая. Подойдя к нему на расстоянии метра, она протянула медленно руку, чтобы тот дал ей учебник и она взглянула, что там. Разгневанный Шапошников бросил злостный взгляд на преподавателя, но увидев страх в её глазах, он немного успокоился и отдал ей учебник.
- Но это же просто надпись ручкой! - произнесла она.
Шапошников понял, что любые попытки что-то объяснить, всё только усугубят. Он ещё раз посмотрел на учеников, но уже не со злостью, как прежде, а с надеждой, что кто-то всё-таки сознается. Потом он перевёл такой же взгляд на преподавателя, которая смотрела на него с прежним страхом. Шапошников бросился в коридор, а затем, через пост охраны, на улицу. Он остановился посреди площади у входа в университет, и стал испуганными глазами осматриваться вокруг, будто бы ища виновника преступления...
