они внутри...

Терзаний скрежетом корежит и трясет.

Пустая внутренность сгрызает организм.

Дерьмо и шлаки словно вакуум сосет,

И набивает ими дерганую жизнь.

 

Души тряпицу втихаря на части рвут,

Как нелегалы заселившись по углам.

Гордыня? Совесть? Так их, кажется, зовут?

Сидят и делят ливер мой напополам.

 

Чего неймется им, старухам, до сих пор?

Живу невовремя и делаю не то.

Засел в печенках этот внутренний надзор.

И я для них как будто старое пальто.

 

Меня напялили на дряхлые тела,

И зябко кутаясь, язвят на белый свет.

Мои движения, но не мои дела.

И моего в моем же теле больше нет!

 

Раб божий ныне, или демонов приют?

От страха я или от ярости дрожу?

Но эха отзвуки ответа не дают,

Кому теперь я, вашу мать, принадлежу?!