Гуслярства. О зиме и о любви
Как зима легла на все капитолии,
Укрывая бесконечность подснежников
Ядовитой белизной акватории,
Отхватив по полсезона у смежников.
Растворяйте гардеробы заранее
Для ревизии мехов нафталиновых,
А недолгое с теплом расставание
Утверждает спелость ягод калиновых.
Здесь берлога — выбирать не приходится —
Обязательна с хорошей медведицей
До поры, пока сойдёт-распогодится
Эта стылая тоска с гололедицей,
А двоим всегда теплей и уютнее,
Там, гляди, и медвежат поприбавится,
Вот бы только медведиха распутнее
И какая-никакая красавица.
И сойдёт, того гляди, озарение
О любви благословенной к исусику,
С патриаршего ли благословения
Или этой, что томится без трусиков
На лавандовом согретом ристалище
От предчувствий поединка всенощного,
Ожидая далеко не товарища,
А захватчика нахального, мощного,
Чтобы чувствовал, где силой, где ласкою,
Где напором, где щенячьею нежностью,
Чтоб зима текла не былью, а сказкою,
Ощущаясь лишь своей белоснежностью.
Подари меня, зима, этой памятью,
Прикипевшей на остатки столетия,
Чтоб не только по сугробам и наледям
Собирать потом свои междометия,
Чтоб любилось, как спалось в каждодневности,
Беспрепятственно на все лихолетия,
С нерасходованной толикой ревности
Из возможного с любимой бессмертия...
На зелёном снег лежит не застенчиво,
Как хозяин, но хозяин подтаявший;
Так и жизнь, текстурна и переменчива
Для живущих, эту осень отмаявших.
* * *
Девять месяцев в году — не напраслина —
Заметает не погода — погодина,
А пойди, переусердствуй на Масленой,
Перепей, перегуляй эту Родину.
Шмяк под ноги кто треух, кто горлатую,
Раздвигайся, круг живой, попросторнее —
Тут за жизнь свою сошлись распроклятую
Да позлить-растормошить племя горнее.
12.12.1996
Укрывая бесконечность подснежников
Ядовитой белизной акватории,
Отхватив по полсезона у смежников.
Растворяйте гардеробы заранее
Для ревизии мехов нафталиновых,
А недолгое с теплом расставание
Утверждает спелость ягод калиновых.
Здесь берлога — выбирать не приходится —
Обязательна с хорошей медведицей
До поры, пока сойдёт-распогодится
Эта стылая тоска с гололедицей,
А двоим всегда теплей и уютнее,
Там, гляди, и медвежат поприбавится,
Вот бы только медведиха распутнее
И какая-никакая красавица.
И сойдёт, того гляди, озарение
О любви благословенной к исусику,
С патриаршего ли благословения
Или этой, что томится без трусиков
На лавандовом согретом ристалище
От предчувствий поединка всенощного,
Ожидая далеко не товарища,
А захватчика нахального, мощного,
Чтобы чувствовал, где силой, где ласкою,
Где напором, где щенячьею нежностью,
Чтоб зима текла не былью, а сказкою,
Ощущаясь лишь своей белоснежностью.
Подари меня, зима, этой памятью,
Прикипевшей на остатки столетия,
Чтоб не только по сугробам и наледям
Собирать потом свои междометия,
Чтоб любилось, как спалось в каждодневности,
Беспрепятственно на все лихолетия,
С нерасходованной толикой ревности
Из возможного с любимой бессмертия...
На зелёном снег лежит не застенчиво,
Как хозяин, но хозяин подтаявший;
Так и жизнь, текстурна и переменчива
Для живущих, эту осень отмаявших.
* * *
Девять месяцев в году — не напраслина —
Заметает не погода — погодина,
А пойди, переусердствуй на Масленой,
Перепей, перегуляй эту Родину.
Шмяк под ноги кто треух, кто горлатую,
Раздвигайся, круг живой, попросторнее —
Тут за жизнь свою сошлись распроклятую
Да позлить-растормошить племя горнее.
12.12.1996
