Полет в вечность

Радушно встретил ласковый прибой,

Ничто не предвещало божьей кары,

Заботой душу радовал покой,

Луч солнца не нашептывал удара.

 

Разлукой опечалены; дух встреч

Прокладывал тропу монетой в море,

Помечен бесконечный рейс на смерть,

Чтоб близких ослепить дыханьем горя.

 

Молитвы обреченных матерей -

"Спасти и сохранить родное чадо" -

Тоскою отзывались; крик детей

На клочья резал сталь и сполох ада.

 

На вопли, осужденных на конец,

Взор обратил печальный южный ветер,

Овеял безысходный стон сердец

И души искупал в подлунном свете.

 

На взлете начинается отсчет...

Финалом смертоносного исхода

Явился моментальный переход

В обитель лучезарного восхода.

 

Их не спасло железное крыло,

Весь ужас предрассветного полета

Укрыло безупречное тепло

И вечная отцовская забота.

 

Исчезла боль, и дух, питавший страх,

Развеян был во мраке нежной ночи,

Пылинкой обратился тленный прах,

А души освятили божьи очи...

 

Сердца сжимала пытка, и печаль

Ломала судьбы тех, кто в ожиданье

Грешил на исключительный грааль,

Чьи силы искорежил спазм рыданий.

 

Надежда разбивала душу в кровь,

А вера разрывала дух на части -

"Ну где же ты, Господняя любовь?

То казнь, то бичевание, то страсти".

 

Христовы страсти вынес Ты на суд,

Предательством не сломлен луч надежды,

Был выстрадан родительский приют,

И духом окроплен очаг невежды.

 

Как жало, в образцовое чело,

Впивались неприветливые иглы,

Резвилось на крови безгрешной зло,

Чтоб дух струя неверия настигла.

 

Венец терновый грыз святую плоть,

С намереньем разрушить символ веры,

Чтоб души на обломки расколоть,

Не дав стать частью возрожденной сферы...

 

На детских душах высшая печать,

Их блики на вселенском небосклоне

Мерцают, заставляют трепетать,

Дождинкой опускаются в ладони.

 

Пусть смех лучистый выжжен был дотла,

Но свет их душ волнует подсознание,

Свободны и надежны два крыла

Для ангела в просторах Мироздания.