бабочки в сентябре

застрять меж летом и зимой, меж стекол,

когда снаружи шум листвы застыл,

едва ль смятенье, трепетанье крыл

будить предполагает одиноких,

 

сухих, рассыпанных внизу безвольно,

для коих календарь пределом стал,

но все равно, в прозрачности зеркал,

на стыке двух миров, стакана с солью,

 

летать, летать... а уж пора расстаться

со светом, кормом, кармой, головой,

но быть еще до странности живой,

шершавым бархатом пыльцы на пальце.