~ О любви к Ахматовой и ненависти к Бродскому ~

Все-таки, что ни говори, а самая молниеносная любовь у меня случилась к Анне Андреевне Ахматовой.

Однажды, ближе к полудню, испив ароматного чая с душицей и смородиновым листом, я вдруг, совершенно отчетливо осознала, что больше ее не люблю. Осознание это не имело видимых причин, и далось с такой необыкновенной лёгкостью, что мне даже сделалось слегка неловко. Однако, к своему счастью, я тут же поймала себя на мысли, что не припоминаю ни того момента, когда поняла, что люблю Ахматову, ни самого процесса влюбленности в нее...

Более того, в моем сердце не образовалась брешь, которую было бы необходимо, тут же заполнить взамен чем-либо стоящим.

Но ведь, разлюбила же!

Точно разлюбила! Состояние нелюбви к Ахматовой не спутаешь ни с чем. Пропала из виду обожаемая мною черная вуаль, под которой мне нравилось сжимать руки, исчезло желание стоять на ветру и главное – вбивать в землю проклятое тело!

И чего это оно, вдруг, проклятое? – справедливо задумалась я.

Очень даже боголепное. Одни щеки чего стоят. Только, рука затекла...

Стоп, а почему затекла рука-то?

Матерь Божья, так я же сплю! Ну теперь понятно...

– Львёночек, представляешь, я сейчас во сне разлюбила Ахматову!

Как отрезало! Раз и все! И нигде не шелохнулось!

(Вообще-то, он – Тигрище, но разбуженный посреди ночи, сойдет за Львёнка).

Голос Львёночка на другом конце провода, хотел было перейти на рык, но вдруг воодушевленно промурлыкал:

– Хочешь, ...приеду, почитаем под одеялком Бродского?...

– Не выходи из комнаты, считай, что тебя продуло, – отчеканила я голосом автоответчика.

– Чего?! – рыкнул-таки Львёночек.

– Что интересней на свете стены и стула?

– Ненавижу Бродского! , – зарычал, наконец, Львёнок, возводя спонтанную неприязнь в ранг лютой ненависти ко всему написанному великим мастером пера. Хотя, не давеча как вчера, между прочим, бережно сдувал пыль с собрания сочинений любимого автора.

Это как же меня любить-то надо, чтобы Бродского – да возненавидеть! И не во сне, а наяву, – подумала я.

И решив – "несостоявшаяся встреча еще рыдает за углом", – блаженно уснула.