Русь утренняя. Послесловие второе
Послесловие второе
(историко-богословское)
И вновь по историческим волнам
Несут нас быстрокрылые эпохи.
Порядок прежний заменил бедлам,
И от единства вновь одни лишь крохи.
На этот раз не княжьи сыновья
В раздорах разорвали Русь на части,
А княжичи-изгои. Их семья
Великокняжеская близко к власти
Не подпускала, отдавая дань
Традициям тех лет. Так вот, изгои
Переступили прежней дружбы грань,
Нарушили спокойствие былое.
Удобную минуту улучив,
Они уделы братьев разоряли
И, о Христовой совести забыв,
Чужие города с налёту брали.
А коли по Руси пошёл раздрай,
Коль ярой злобы закружила вьюга,
Тогда гостей нежданных поджидай.
И точно — половцы напали с юга.
И вновь мы видим спад крутой волны,
Стремленье от вершины до подножья,
В те дни, когда особенно сильны
Атаки сатанинского безбожья.
А ведь, казалось, убеждала жизнь,
Что только в сильной власти, в крепкой вере
Русь расцветала, шла и в ширь и в высь,
Стояла как скала, по крайней мере.
Но слаб для взлёта человечий ум,
От грешности своей, не от природы.
Подняться к пониманию тому
Ему еще понадобятся годы.
Еще придёт Владимир Мономах
Единой властью укрепить державу.
В своих великих и святых делах
У современников найдёт он славу.
И не случайно, думается мне,
Уже тогда, в те утренние дали,
Его в полуязыческой стране
Вторым святым Борисом называли.
Когда согласной волей киевлян
Был бывший жадный князь с престола изгнан,
На вече, бурном словно ураган,
Владимир Мономах царём был избран.
Нарушен был избрания закон,
И, соблюдая вековой порядок,
Князь отказался. Так ответил он,
На славу и на власть не очень падок:
«Пусть трон займёт, кому по старшинству
Занять его сегодня подобает». —
Но киевляне гнев свой наяву
По поводу ответа проявляют.
Они громят евреев, кто давал
Им деньги по завышенным процентам.
Дом тысяцкого гнев их испытал,
И тысяцких дома разнёс при этом.
Знать города посланье князю шлёт:
«И в этот раз откажешься — ответишь
Перед Христом. Разгневанный народ
Монахов и дворян сотрут на ветошь».
Владимир Мономах на этот раз
С дружиной мчится в Киев. Там встречает
Его митрополит и тот же час
На службу всей Руси благословляет.
Князь первым делом создаёт совет,
Который ростовщическую жадность
Укоротил, сказав поборам «нет»
Народу угнетённому на радость.
Храм, где хранились мощи двух святых —
Бориса с Глебом, старый, деревянный,
Князь перестроил в каменный. В честь их
Переселения под свод Вышгородских
Соборных стен, узорных и витых,
Владимир-князь назначил многозванный
Богатый праздник. Все князья Руси,
Священство всё и уймище народа
Забили так проулки и стези,
Что никакого не было прохода.
И вот деталь! Лишь только где раздор
В державе Мономаха начинался,
Гонец или он сам во весь опор
К огню, едва занявшемуся, мчался.
Условие единственное — мир,
Смирение гордыни, покаянье.
Князья мирились — затевался пир,
А не мирились — ждало наказанье.
И что же? Больше ни один сосед
Напасть на Мономаха не решился.
А между тем границы прежний след
Во все концы от центра удалился.
В походы уходили сыновья.
Причины основательные были.
И никому, хочу отметить я,
В сражениях они не уступили.
Вздымалась всепобедная волна,
Поскольку не в разладе с волей Бога.
А повесть вскоре кончиться должна.
Еще, пожалуй, лишь глава одна.
Но перед нею отдохнём немного.
13.09.16 г.,
Положение честнОго Пояса
Пресвятой Богородицы
