Вакханалия
И огненный хитон принес,
И маску черную в кардонке.
За столиками гроздья роз
Свой стебель изогнули тонкий.
Бокалы осушал, молчал,
Камелию в петлицу фрака
Воткнул, и в окна хохотал
Из душного, ночного мрака -
Туда,- где каменный карниз
Светился предрассветной лаской,
И в рдяность шелковистых риз
Обвился и закрылся маской,
Прикидываясь мертвецом...
И пенились - шипели вина.
Возясь, перетащили в дом
Кровавый гроб два арлекина.
Над восковым его челом
Крестились, наклонились оба -
И полумаску молотком
Приколотили к крышке гроба,
Один - заголосил, завыл
Над мертвым на своей свирели;
Другой - цветами перевил
Его мечтательных камелий.
В подставленный сосуд вином
Струились огненные росы,
Как прободал ему жезлом
Грудь жезлоносец длинноносый.
1906, Мюнхен
И маску черную в кардонке.
За столиками гроздья роз
Свой стебель изогнули тонкий.
Бокалы осушал, молчал,
Камелию в петлицу фрака
Воткнул, и в окна хохотал
Из душного, ночного мрака -
Туда,- где каменный карниз
Светился предрассветной лаской,
И в рдяность шелковистых риз
Обвился и закрылся маской,
Прикидываясь мертвецом...
И пенились - шипели вина.
Возясь, перетащили в дом
Кровавый гроб два арлекина.
Над восковым его челом
Крестились, наклонились оба -
И полумаску молотком
Приколотили к крышке гроба,
Один - заголосил, завыл
Над мертвым на своей свирели;
Другой - цветами перевил
Его мечтательных камелий.
В подставленный сосуд вином
Струились огненные росы,
Как прободал ему жезлом
Грудь жезлоносец длинноносый.
1906, Мюнхен